Повелители иллюзий. Попаданец

Масленков Игорь

Пройдя метров пятьдесят, Леха остановился.

— Стоять! — сам себе скомандовал черный следопыт. — Е-мое! Мусора! Во дела! Не по мою ли душу?

Леха не желал попусту рисковать. Полез в ближайшие кусты, что росли вдоль дороги, и решил по-тихому, без лишнего шума и пыли подобраться поближе. До машины оставалось метров сто, но он отчетливо разглядел ментовсой «уазик», участкового в форме и двух мордоворотов в штатском. Одного из них он видел в клубе коллекционеров. Оперы о чем-то расспрашивали местных старушек, оккупировавших лавочку у подъезда. Вскоре из дверей показалось еще двое спортивного вида коротко стриженых мужика. Обмолвившись парой фраз с остальными, они сели

в «уазик» и укатили.

Зазвонил телефон. Леха даже вздрогнул от неожиданности. Звонила Лариска.

— Да.

— Леша! Что ты натворил? — билась в истерике жена.

— А чего? Ничего. Деньжат подзаработал. Вот, хотел обрадовать, — как ни в чем не бывало, ответил Леха.

— Каких деньжат? Спасибо, обрадовал. Звонили из милиции. О тебе расспрашивали. Сказали, что в квартире нашли патроны. Теперь все тебя разыскивают.

Наконец-то до Лехи дошло, о чем бессвязно лепетала жена. Сразу стало ясно, зачем приезжали менты. «Ничего предосудительного они найти не могли, — скрипел мозгами копатель. — Пару килограмм стреляных гильз не в счет. Выходит, подбросили патроны, а теперь дело шьют. А может и не подбросили. Так, на понт берут, бабла срубить хотят. В любом случае хлопот не оберешься. Интересно, какая сука настучала?»

— Что ты им наговорила? — уже серьезно спросил Леха.

— Да ничего не сказала, — Лериска не могла сдержать слез. — Сказала, мол, давно тебя не видела и не знаю где ты.

— Это хорошо.

— Леша! Что теперь будет? А как же дети? Тебя посадят?

— Тьфу, дура! Типун тебе на язык! — в сердцах выкрикнул Леха.

— Но что делать?

— Слушай сюда. Домой возвращаться мне нельзя. Соседи как пить заложат. К вам тоже не поеду. Вычислят в момент и возьмут тепленьким. Нужно залечь на дно. На недельку, другую. А там посмотрим. Ты езжай в город. Под книжным шкафом за плинтусом найдешь деньги. На первое время хватит.

— А как же ты? — всхлипывала жена.

— Ничего, прорвемся. Все, пока. Я сам тебе позвоню.

Леха нажал кнопку сброса и решил поскорее уносить ноги куда подальше, пока не попал на глаза соседским бабкам. Те не станут панькаться и по старой привычке быстро сообщат куда следует.

Пройдя несколько кварталов, Леха более не опасался встретить знакомых. Он остановился у детской площадки, сел на лавочку и решил поразмыслить о том, как поступить. Сегодня он едва не попал под машину по милости Казимира Карловича. На квартиру нагрянули мусора по чьей-то наводке. Наверняка на этом они не остановятся и не успокоятся, пока его не повяжут. А дальше? Дальше либо статья, либо съем денег.

Не долго думая, Леха набрал номер Пучеглаза.

— Здорово.

— А, это ты, — разочарованно ответил барыга.

— Слушай, тут такое дело…

— Так вроде договорились. Капусту отдам через неделю.

— Погоди, — перебил его Леха. — Я о другом. Хочешь, скину сотню?

— Ну, — нехотя сказал Пучеглаз.

— Знаю, у тебя дача за городом есть. Мне бы отсидеться неделю, другую.

— А чего так?

— Да стуканула на меня какая-то гнида. Менты на хату нагрянули. Подкинули пару карандашей. Понимаешь?

— Понимаю, — посочувствовал Пучеглаз. — Но, старик, извини. Ничего не выйдет. Я несколько дней назад на дачу тещу отвез. А сегодня как назло масло потекло. Да и с ментами в кошки-мышки играть не охота. Не обижайся. Лады? А хочешь, дам телефон знакомого адвоката?

— Спасибо и на том. Ладно, кинь эсэмэску. Авось сгодится.

— Договорились. Да, вот еще что. Поинтересовался твоим Казимиром Карловичем. Никто из моих о нем не слыхал.

— Ясно. Ну, все. Давай, пока.

Отказ Пучеглаза разрушил все

Лехины планы. В глубине души он надеялся на помощь барыги. С некоторым разочарованием он вдруг осознал, что к тридцати годам так и не нажил настоящих друзей. Да, были знакомые, приятели, коллеги по увлечению, собутыльники, но не друзья, на которых можно положиться в трудную минуту. И вот, трудная минута пришла, а обратиться за помощью не к кому. «А что взять с Пучеглаза? — оправдывал он перекупщика. — У него хлопот хоть отбавляй. Зачем ему чужие заботы? И что теперь делать? Можно податься на моря, найти какую-нибудь шабашку. А то и прикинуться богомольцем и пойти по святым местам. В любом монастыре под видом странника можно перекантоваться месяц-другой. Там и документы никто не спросит. И менты в обитель едва ли сунутся».

Но подобные варианты мало устраивали Леху. Он слишком привык к городу и не мог найти в себе силы резко изменить привычный образ жизни. Не был он готов к столь радикальным переменам в собственной судьбе. Но если бы и решился, то это не стало бы гарантией решения его терок с законом.

Он вновь попытался мысленно вернуться в прошлое и проанализировать события последнего времени. Кто мог его заложить? Леха слыл человеком нелюдимым, одиноким волком. Языком много не трепал. Все его знакомые знали, ни ствольем, ни вопами он не промышлял. С конкурентами почти не пересекался, явных врагов не имел. По всему выходило, что никому серьезно помешать не мог. Из возможных недоброжелателей, тайных и явных, по всем статьям на первое место опять выходил Казимир Карлович.

На беду свою Леха четко осознал, что никакого беглеца из него не выйдет. Скоро сядет батарея в телефоне, который, кстати, уже наверняка стоит на прослушке. Там и деньги кончатся. И придется ему бомжевать, искать поживу на свалках. Менты всюду. Да и Казимир Карлович едва ли откажется от начатого. Не похож он на того, кто не доводит собственные замыслы до конца. И что тогда?

Думая о том, Леха поплелся в сторону вокзала. Там он надеялся легко затеряться в толпе. Ближе к вечеру он сядет на какую-нибудь электричку, растворится среди жителей пригорода. А потом? Потом будет видно. Он не хотел думать об этом «потом», но четко понимал, что никуда ему от этого «потом» не деться. Рано или поздно оно возьмет его за грудки и предъявит счет, оплатить который едва ли будет по силам.

Он чувствовал себя загнанным зверем. Неведомый охотник ловко расставил силки. Недолго осталось дичи наслаждаться свободой. Всюду теперь Лехе мерещились переодетые опера и подручные Казимира Карловича. Даже в мамашах, выгуливающих своих малолетних чад, он видел агентов наружки и внештатных стукачей.

Ему стало обидно до слез. Он до конца осознал хрупкость иллюзорного мира, в котором жил последние годы. Оказалось, что он Никто и звать его Никак. Стоило сделать один шаг в сторону от привычного течения жизни, как он почувствовал на себе мощь и неумолимость государственной машины, не оставлявшей ему ни единого шанса. Пугало и то, что все это лишь цветочки. Дальше будет веселей. Светит ему зона. Мотать Лехе срок по милости безымянного доброхота.

Звонок мобильного вывел Алексея из оцепенения, отвлек от мрачных мыслей, подарил тайную надежду. Кому он понадобился в столь неподходящее время? Кем он не забыт и не брошен? Ментами? Удивительно, почему они не позвонили раньше? Леха не стал предвосхищать события и намеренно не глянул на дисплей. Он все еще верил в чудо.

— Да, — намеренно равнодушно сказал черный копатель, страшась очередного разочарования.

— Как настроение, господин Максимов? — все так же жизнерадостно, как и прежде начал Казимир Карлович.