Повелители времени
Шрифт:
Однако ничто в этой красоте не было естественным. Все, что так искрилось и блестело, будто наполненное жизнью, было искусно создано из великого множества драгоценных камней: агатов, аметистов и александритов, бериллов и хризолитов, гранатов, яшмы и кораллов, топазов, турмалинов и желтого циркона, напоминавшего прозрачное золото,
Казалось, что здесь постоянно дует ветер, раскачивая ветви. Шум исходил от водопада в центре купола. Если бы не было водоворота от падающей воды, растворявшейся в вихре, и нельзя бы было разглядеть завесу мельчайших капелек воды, то водопад можно было бы принять за хрустальную колонну. Поток ослабевал, проходя по акведуку,
– Это – сердце царства гномов на земле, – промолвил Гврги. – Ни Сводчатый зал, где высится трон Владыки, ни другие чудеса Подземного Мира не идут ни в какое сравнение с ним. Здесь гномы создали то, для чего появились на свет: картину творения мира из камней, в вечной хвале тому, в чьих руках всё.
Итуриэль не понимала, о чем он говорит.
– Пойдем! – снова произнес Гврги, указав при этом на винтовую лестницу, ведущую вниз.
Мгновение Итуриэль колебалась:
– Но…
– Нет, не бойся, – сказал он, будто прочитав ее мысли. – Нас не заметят. Для них мы здесь не существуем. Мы лишь остатки кораблекрушения на волнах времени, которые разбиваются о прибрежные скалы.
Сначала Итуриэль несколько удивилась его словам, однако в этом была несомненная правда. Ей казалось, что она пребывает во сне, из которого никак не может выйти. И словно во сне она последовала за Гврги вниз по винтовой лестнице.
Спускаясь, Итуриэль стала различать звуки, которые прежде заглушались шумом падающей воды. Это были свидетельства усердной деятельности: стук молотков и визг пил. Попав в зал, она обнаружила источник.
Это была гигантская мастерская. Сотни гномов сновали по ней либо стояли у бесчисленных верстаков и станков для обработки камня, у полировочных барабанов и наковален. Каждый из них был столь углублен в свою работу, что едва замечал, что делается вокруг. Впрочем, может быть, и волшебство Гврги сделало его и Итуриэль невидимыми, когда они проходили через мастерскую.
Между тем грохот водопада снова стал таким сильным, что перекрывал все прочие шумы. Искристый туман заставлял пол сверкать столь ослепительно, что создавалось впечатление, что это лед. На краю круглой шахты, в которую устремлялась вода, высилась странная конструкция из металла и камня. А внутри шахты находились большие круглые котлы, от которых, разветвляясь, тянулись желоба к высеченным из камня формам. Это было сооружение для отливки, однако плавильной печи видно не было.
Вскоре механизм был пущен. Система колес, стержней и рычагов пришла в движение. Котел повернулся на шарнирах, и ослепительный светлый поток потек по желобам.
– Что это? – невольно спросила девушка.
Однако ни один из стоящих рядом гномов не взглянул на нее.
– Это электрум, благороднейший из металлов, – объяснил Гврги. – Еще его называют подлинным серебром. Он добывается лишь в глубинах Зарактрора.
– А откуда он берется? – поинтересовалась Итуриэль.
– Посмотри сама и увидишь! – предложил Гврги.
Мерцающий поток поднимался из глубин водопада.
Между тем Итуриэль и ее проводник приблизились к самому краю шахты, не видимые никем. Шум воды здесь был таким сильным, что разговор казался невозможным, но Итуриэль все же понимала каждое слово Гврги.
– Так отправимся к сути вещей? – задал он вопрос, сверкнув глазами.
– Туда, вниз? – испуганно спросила Итуриэль.
Вода исчезала у ее ног в круглом отверстии.
– Доверься
Она сглотнула. Затем протянула ему руку. Вместе они шагнули и…
…полетели. Вода проносилась мимо них с огромной скоростью, но казалось, она не касается их тел. Итуриэль стала как будто бестелесной, не более осязаемой, чем тени, которые в непрерывном потоке, переливаясь всевозможными цветами, справа от них поднимались наверх, чтобы потом, слева, потемнев, снова низвергнуться в бездну.
Затем поток разорвал поднимающиеся тени. Это произошло так внезапно, что Итуриэль даже подумала, что ей все это померещилось.
Вокруг не было ничего, кроме падающей воды.
Путь в бездну казался бесконечным. Они опускались все ниже и ниже. Время и пространство потеряли свое значение.
Итуриэль и Гврги парили, как два листка, которые, сорвавшись с дерева, падают вниз.
Но вот внезапно поток устремился куда-то наружу, впадая в глубокий кристально чистый пруд.
Здесь, в самом основании мира, было темно. Но все же спутникам удалось различить, что находятся они в пещере, скорее даже в подземном склепе гигантских размеров. В центре его находился пруд, в который, пенясь и гремя, мчался поток воды. Лужи вдоль его берегов блестели и сверкали в тех местах, где вода и камень соприкасались с расплавленным серебром.
На краю гигантской пещеры сгущались тени. Они громоздились на мерцающих колоннах, то распадаясь, то складываясь по-новому. Они были едины, но одновременно их было множество.
В самом центре стоял тот, кто был темнее теней.
Его доспехи сверкали, и он стоял, опираясь на огромный черный меч. Длинные черные волосы падали на плечи. В глаза бросалась подчеркнутая окружающей тьмой бледность его рук и лица, худого и тонко очерченного. Глаза горели красноватым огнем, а на губе виднелась черная метка.
– Я Азратот.
Тень /или тени/ была /или были/ сбита /или сбиты/ с толку.
Прошлое было еще слишком молодым, чтобы оказаться забытым. Но там, где нет никакой структуры, чтобы удержать воспоминания, они становятся скоплением картин, которое мысль лишь с трудом может привести в порядок.
Петь над полем.
Грот виден на дне пропасти, где капля воды падает в маленький пруд.
Блеклый свет и бесконечное желание.
И дикое бегство вниз, только вниз, через скалы и камни, через ущелья и трещины, которых никогда не достигало сверкание золотого света верхнего мира, вниз, на дно, в самую глубину, туда, где вечный рев воды гасит все мысли, все чувства, все желания.
Прошло время.
Когда-то дыхание тени двигалось между сверкающим серебром и черной скалой.
Она еще существовала одна и в многочисленных образах. Ей, в ее одиноком существовании, был заметен лишь рокот падающей воды.
Здесь было место, где все кончалось, чтобы начаться вновь.
Было ли это любопытство, гнавшее тень наверх? Или это слишком громко сказано для существа, не способного на ясную мысль?
Тень поднялась из водопада. Сначала показалась лишь ее часть, чтобы затем снова унестись вниз, в серебристую лужу на краю пруда. Однако тень что-то постигала. С каждой попыткой она поднималась все выше. Казалось, что это игра, а тень была еще молода, и, как все юные существа, она любила играть. У нее появилась возможность испытать свои силы. С каждым отрезком, на который она поднималась вверх, увеличивалась ее свобода. Это продолжалось до тех пор, пока тень не достигла сводов зала, где падение воды брало свое начало.