Повелительница барсов. Попаданка и строптивый

Светлая Дарья

– Это мог сделать и тот, кто управляет кланом сейчас, разве не так?

– Мог, если бы я лично ему явилась, но законы – это даже не половина дела. Ты должна добиться того, чтобы их исполняли, а затем позаботиться о том, чтобы суть законов дошла до их сердец. Они должны понять, что поступали неправильно. Я хочу, чтобы ты помогла им измениться.

– Предположим, я вдохновилась вашей речью и отправилась причинять добро и справедливость, но кто же меня послушает? Я попаданка, а значит, хожу по тонкому льду, меня могут уничтожить, если узнают, кто я. Кланом сейчас управляют

заместитель альфы и двенадцать Ахайдов, и все эти гордые кошаки никогда не склонятся перед женщиной, тем более перед человечкой. В лучшем случае меня ждет осмеяние и темница, в худшем – виселица с табличкой “Реджина – повелительница барсов”.

– Ты права, они не захотят слушать простую женщину. Именно поэтому я дам тебе зверя, – ответила, демиург и наклонила посох навершием в мою сторону.

– Какого зверя? – нахмурилась я.

– Разумеется, кошку, – фыркнула Хамарра. Из янтарного шара вырвалось золотистое пламя, потом сменило цвет на голубой, плавно стекло на пол и поползло ко мне. Я инстинктивно отступила на пару шагов.

По мере приближения огонь рос и менял форму, пока не обратился в призрачную фигуру барса. Зверь посмотрел на меня, я на него. Сияющие голубые глаза большой пятнистой кошки смеялись над моим страхом. Потом ее зрачки расширились, и она вдруг совершила длинный прыжок в мою сторону.

Замерев, я смотрела, как барс летит ко мне словно бы в замедленной съемке, и пошатнулась, когда он врезался прямо в меня, исчезая внутри. В груди полыхнула вспышка боли. На миг показалось, что мое сердце остановилось.

Я стояла, не в силах даже закричать, лишь хватала ртом воздух, а потом мир поразительно изменился. Запах благовоний стал слишком ярким, почти невыносимым, и я оглушительно чихнула. Небольшой сквознячок, тянущийся от дверей храма, принес мне терпкий звериный запах кошака, стоящего за дверью. Но я чувствовала также его бессильный гнев и нетерпение: они тоже пахли! Я могла ощущать их резкий вкус на языке, и это напугало меня.

– Что происходит? Почему я столько всего ощущаю? Вы превратили меня в оборотня?! – воскликнула я, чувствуя, что от волнения и сильного запаха благовоний мне не хватает воздуха.

– И да, и нет, – лукаво улыбнулась Хамарра. – Ты не можешь обращаться, но получила многие качества двуликой. Главное из них состоит в том, что ты сможешь взывать к зверю каждого кота из твоего прайда. Они сразу почувствуют, кто тут главный. Но пока советую приберечь эту новость, чтобы посмотреть, как с тобой будут обращаться, считая слабой.

– Но как… как мне управлять этой штукой? – воскликнула я.

– Воспринимай кошку как личность, говори с ней в своем сердце, и она поддержит тебя во всем.

Я прислушалась к себе, но чужого присутствия не чувствовала. Кошка словно бы уснула, свернувшись в клубок где-то внутри меня.

– Эта кошка чей-то дух? Кем она была до того, как вы отдали ее мне?

– Верно. Я подарила тебе осколок духа повелительницы двуликих, жившей так давно, что сейчас о ней помню лишь я.

– Как ее звали?

– Ты не должна знать ее имя или произносить его, иначе она начнет проявлять

характер. Назови ее сама, если хочешь. А теперь иди и сделай то, о чем я тебя просила.

Демиург пропала во вспышке янтарного света, которая ослепила так, что пришлось зажмуриться.

Когда я открыла глаза, то обнаружила, что стою на улице, на ступенях храма, усыпанных незнакомыми мне голубыми цветами.

– Эрисии? Это невозможно! – раздалось у меня за спиной. Обернувшись, я увидела, как растерявший всю свою холодность эрд Делис вертит в руках один из цветов. Не подав вида, что удивилась, вернулась в экипаж и тут же была атакована любопытством Тефры:

– Эйна Реджина, вы видели Хамарру?! О чем вы говорили? Она осыпает эриссиями лишь тех, кому являлась лично, в знак своего покровительства!

– Да, я ее видела, но пока не буду об этом говорить. Слишком много дурных новостей я узнала сегодня.

– А можно я возьму один цветок? Он застрял в ваших волосах.

– Бери, конечно. Но зачем он тебе? Он что, обладает какими-то особыми свойствами?

– Эриссии не вянут, эйна. Их может уничтожить только огонь.

– И без воды не засыхают?

– Да, эйна, они свежи и прекрасны в любых условиях.

– Тогда иди и собери все цветы с лестницы. Мы увезем их с собой. По прибытии ты лично украсишь ими главный зал особняка или то место, где глава клана принимает посетителей. Пусть мои коты помнят, кто послал меня к ним.

– Да, моя эйна.

Я наблюдала, как девушка выполняет мое поручение, как, что-то вежливо проворковав, аккуратно забирает из рук пребывающего в глубокой задумчивости эрда Делиса последний цветок.

После этого барс отмер, спустился с лестницы и, вскочив на своего коня, снова занял место во главе отряда, чтобы отдать приказ отправляться в путь.

Я ожидала, что после того, как мы переместимся порталом в Даркан, с экипажем придется расстаться, и мысленно сетовала, что неважно езжу верхом. Однако, к моему удивлению, пересесть на лошадь меня никто так и не попросил.

– Тефра, скажи, разве мы сможем продолжить путь по пустыне с повозками и этим экипажем?

– Разумеется. Здесь проходит торговый путь – древняя дорога из зачарованных камней. Можно путешествовать с комфортом.

Я засыпала служанку вопросами о жизни оборотней, но она, будучи человеком, не смогла снабдить меня всеми необходимыми мне сведениями.

Что ж, буду разбираться во всем на месте.

Дорога была действительно длинной и утомительной.

Я устала сидеть в одной позе. Хотелось пройтись, размяться, но я даже не решалась отодвинуть занавеску, потому что снаружи царила ужасная жара.

Однако внутри экипажа было прохладно благодаря голубому камню, прикрепленному к потолку. Он назывался вийяр и был местным аналогом кондиционера. Утомив расспросами Тефру, вскоре я сама уснула.

Мне снился Рэй Солер. Я видела его прикованным к стене. Какой-то здоровяк полосовал его обнаженную спину плетью. Барс вздрагивал от каждого удара, но молчал. Вопреки тому, что люто ненавидела блохастого, я не испытала радости при виде его мучений.