Повенчанные судьбой
Шрифт:
– Эта часть дома смотрит на океан. Так что с этой стороны – лишь вода и небо, и нас никто не потревожит…
– Слава Богу! – Кэтлин уселась в кресло, которое он подкатил поближе к столу и при этом как бы невзначай коснулся рукой ее плеча.
– Я не потерплю никаких непрошеных гостей. Не хватало еще, чтобы нам испортили такой славный вечер.
Откуда-то вдруг прорезались звуки шопеновского ноктюрна, который служил хорошей заставкой для любой паузы. Хорошее вино в сочетании с окружающей обстановкой создавало особый уют,
– Заказал в ресторане, – признался Брайс, как бы отвечая на ее невысказанный комплимент. – Оставалось только слегка подогреть. Впрочем, сам я неплохо готовлю стейк.
На десерт был шоколадный торт с вишнями, и сердце Кэтлин беспокойно забилось. Кусочки именно такого торта они с Брайсом обычно заказывали к кофе, когда встречались в их любимом маленьком кафе на площади.
– Надо же, ты и об этом вспомнил, – восхитилась она.
– Я помню все мелочи из нашего прошлого…
– Я тоже, – сказала Кэтлин и вздохнула. – Шоколадный торт с вишнями всегда был у нас на праздничном столе. И в Рождество, которое мы впервые отмечали вместе, и в праздник святого Валентина, и в дни рождений… – Она бросила на Брайса испуганный взгляд и замолчала.
– …И в первый раз, когда мы занимались любовью. И в последний тоже… – договорил он.
Сказано это было с оттенком глубокого сожаления. И глаза Кэтлин заблестели от навернувшихся слез.
– Пожалуйста, не надо. Ты ведь сам как-то сказал, что не стоит ворошить прошлое.
– Верно. – Он пожал плечами. – Давай поговорим о чем-нибудь еще. Вот хотел спросить, что побудило тебя вчера так живо откликнуться на крик бездомной женщины? Наверное, ее беременность?
– Да, прежде всего это, – ответила Кэтлин. – Ну и то, что ей не к кому обратиться за помощью.
– Надеюсь, ты еще не забросила свою идею организовать приют? Это стало бы счастливым избавлением для таких, как она.
– Именно ей сейчас это вряд ли поможет, – с сожалением проговорила Кэтлин. – Ведь ее ребенок должен появиться на свет со дня на день. И это значит, что у нас в Элсуэрте будет еще одно беспризорное дитя.
– Это единственное, что тебя беспокоит?
– Нет, – ответила она. – Конечно нет. Но едва ли ты сумеешь понять…
– А я попробую, – пообещал он. – Должно быть, ты недооцениваешь меня.
Готов ли Брайс именно сейчас услышать, что она была беременна от него и сделала аборт? Нет, пожалуй, с этим признанием стоит пока повременить, подумалось ей.
– Когда-нибудь я расскажу тебе о нас с тобой то, что ты еще не знаешь, – пообещала Кэтлин. – Но не сегодня.
– Ладно. – Он решил не упорствовать. Вместо этого, когда с едой было покончено, предложил: – Пойдем. Выпьем еще кофе, но на этот раз в другой комнате.
– Позволь мне хотя бы помочь тебе убрать посуду, – предложила Кэтлин.
– Наверное, ты хочешь повнимательнее осмотреть кухню, чтобы убедиться
– Как ты догадался? – рассмеялась Кэтлин, довольная тем, что напряжение между ними несколько разрядилось, и спросила, кивнув на рулоны с чертежами, собранные в корзине рядом со столом: – Ты работаешь дома?
– И дома тоже, вечерами, – ответил он. – Необходимо реорганизовать отцовскую фирму, а заодно вдохнуть жизнь в северные кварталы на окраине Элсуэрта.
Они направлялись к лестнице.
– Ты имеешь в виду тот район, в котором мы с тобой встретились вчера?
– Вот именно, – кивнул Брайс. – Ведь с тех пор как закрылась рыбоконсервная компания, большинство зданий и складов пришли в негодность. Однако городские власти пока бездействуют. Отец говорит, что не хватает средств. Теперь в том районе в основном обитают люди вроде той парочки, которую мы встретили у супермаркета.
– То есть тебе хотелось бы, чтобы этот район снова ожил, а предприятия, расположенные в нем, стали действовать и приносить доход?
Брайс открыл дверь одной из комнат на втором этаже и, улыбнувшись, сказал:
– Слово "доход" прозвучало у тебя как-то странно, будто ты не слишком одобряешь мой план. А ведь в итоге и облик города улучшится, и люди получат работу.
– Однако… – Кэтлин хотела возразить, но осеклась, когда увидела широкую кровать.
– Зря пытаешься препираться, – шутливо добавил Брайс, отступив в сторону и освободив ей дорогу. – Подумай о нас с тобой. Я жду, когда ты снова станешь доверять мне.
Кэтлин было что ответить на это, но она застыла в молчании. Над кроватью в рамке висела ее фотография. Снимок был сделан тем летом, которое стало самым романтическим периодом в ее жизни. Она смотрела из того времени, взгляд был искренним, губы тронуты легкой улыбкой.
– Да, – проговорил он проникновенно. – Это ты в дни твоей невинности.
– Невинна? – удивилась Кэтлин. – Но мы ведь с тобой к тому времени были уже близки больше года.
– И до сих пор оставались бы вместе, если б между нами не встали другие люди, – тихо продолжил Брайс и, подойдя к ней сзади, обнял за плечи. – Как же это произошло? – спросил он, нежно целуя ее в шею.
Смутно осознавая сквозь пелену подступающего желания, что она теряет над собой контроль, Кэтлин с усилием проговорила:
– Просто ты тогда устал от встреч с девушкой-подростком и решил найти себе более изысканную и, наверное, более искушенную в любви даму.
– Как ты сказала?
Брайс резко развернул ее к себе лицом. В его взгляде застыло недоумение и такая боль, что Кэтлин стоило усилий повторить сказанное:
– Ты начал встречаться с другой женщиной.
– Нет, не так! – запротестовал он. – Это ты бросила меня, когда тебе вскружил голову парень-итальянец, младший брат твоей подружки по комнате! Он показывал тебе Рим, в том числе и его ночную жизнь…