Поверь своим глазам
Шрифт:
— Да.
Он с иронией посмотрел на Николь.
— Видишь, как все просто. Невинная прогулка в Сети.
— Отлично! Думаю, мы можем на этом закругляться и ехать по домам, — подыграла она ему.
— Точно.
А потом Льюис подошел ко мне так близко, что его лицо оказалось в каком-то дюйме от моего. Я даже ощутил на щеке его горячее дыхание.
— Скоро мы доставим вас в одно местечко, где тебе понадобится более убедительная версия, чем эта чушь. И по дороге у тебя будет достаточно времени, чтобы придумать ее.
— Куда
— Дай ленту, — попросила его Николь.
Льюис запустил руку в рюкзак и извлек рулон серой упаковочной клейкой ленты.
— Ни в чем себе не отказывай, — сказал он и кинул рулон Николь.
— Мы говорим вам чистую правду, — продолжил я. — Все именно так и было. Больше мы ничего не знаем.
Николь оторвала кусок ленты длиной около шести дюймов и залепила мне рот.
— Не надо делать этого со мной, — запричитал Томас, заметив, как Николь отрывает второй кусок. — Не надо!
Он пытался закричать, когда она нашлепнула ленту на его губы. Его рот так и остался полуоткрытым, а нижний край ленты прилепился к зубам, все еще позволяя челюсти двигаться.
— Вот дерьмо! — выругалась она, быстро оторвала еще полосу и заклеила нижнюю часть рта Томаса. — Теперь все в порядке.
Льюис застегнул рюкзак, закинул его на плечо и взял терминал компьютера. В этот момент откуда-то донеслось еле слышное дребезжание.
— Что это? — спросила Николь. — Твой сотовый так звонит?
— Нет.
Льюис внимательно осматривал комнату, пока его взгляд не уперся в старый городской телефон на столе Томаса, сохранившийся с тех дней, когда он пользовался проводным модемом для подключения к Интернету и ему провели отдельную линию.
На аппарате мигала красная лампочка вызова. Брат полностью убрал звук звонка, да ему и не звонил никто. Я, например, представить не мог, кто звонит. Вернее, допускал две возможности: ошибку номером или торгового агента, пытавшегося что-нибудь продать.
Но Николь и Льюис, разумеется, этого не знали.
— Ответить или не обращать внимания? — обратился Льюис к Николь.
Она размышляла, глядя на мигающий огонек.
— Если кто-нибудь знает, что он должен быть на месте, а его не окажется…
Томас тоже смотрел на красный сигнал, причем казалось, что у него глаза выскочат из орбит от напряжения.
Льюис снял трубку. Но первое, что он сделал, — это громко откашлялся в нее, а потом чихнул. Когда он заговорил, создавалось впечатление, будто человек сильно простужен.
— Алло!
После короткой паузы он произнес:
— Томас слушает. — И снова чихнул. — Кажется, у меня началась ангина. А кто это?
Еще через секунду:
— Билл… Как вы сказали?
Лишь мгновение он выглядел искренне изумленным, а затем усмехнулся.
— Прости, старина Билл. Рад был бы поболтать, но я сегодня играю в боулинг с Джорджем Бушем-младшим. — И положил трубку.
Николь смотрела на него, дожидаясь объяснений.
— Какой-то
Я бросил взгляд на брата. Наверняка у меня был обескураженный вид, однако Томас не казался удивленным вовсе. Скорее — расстроенным, что ему не позволили поговорить с бывшим президентом.
57
Если бы не заклеенный рот, я бы, вероятно, воскликнул что-нибудь подходящее к случаю, вроде: «Ну ничего себе!» А вот Николь и Льюис моментально забыли о звонке. Им надо было побеспокоиться о других делах. Например, о том, чтобы поскорее убраться отсюда, прихватив нас с Томасом в качестве багажа.
Льюис вышел из комнаты первым, неся перед собой компьютер. Николь легким движением ножа для колки льда показала, чтобы мы следовали за ним. Когда мы приблизились к лестнице, входная дверь открылась — Льюис уже вышел наружу. С руками, все еще скованными сзади, я снова прикинул: могу ли хоть что-то предпринять, воспользовавшись тем, что Николь на короткое время осталась без своего напарника?
Но что? Она была вооружена, а я не мог даже рукой пошевелить. Мне оставалось обдумывать лишь самые простые варианты вроде попытки бегства. Проскочить мимо Томаса, метнуться к задней двери и воспользоваться покровом ночи. Вниз по склону на дно оврага. Перебраться на противоположный берег реки. А стоило мне оказаться в лежавших по ту сторону полях, я мог бы бежать, пригнувшись, совершенно невидимый издали, пока не добрался бы до ближайшего дома, чтобы позвонить в полицию.
Конечно, при этом мне пришлось бы предоставить Томаса самому себе, пусть лишь на время, но только так у меня вообще появлялась возможность спасти его.
Эти мысли крутились у меня в голове, когда вперед неожиданно рванулся Томас. Он перепрыгнул через последние несколько ступеней, и я ожидал, что он поступит, как собирался я сам, то есть рванется к задней двери, но брат сумел сунуть ступню в проем парадной двери и не дал ей захлопнуться, затем плечом распахнул ее и выбежал на крыльцо.
Это не была попытка к бегству. Томас бросился спасать свой компьютер.
— Льюис! — предостерегающе крикнула Николь, стоявшая двумя ступенями выше меня.
Прежде чем я успел хоть что-нибудь сделать, она протянула руку и сгребла меня сзади за воротник рубашки.
— Не вздумай и ты дернуться, — прошипела она, а я почувствовал, как острие ножа для колки льда покалывает кожу под моим правым ухом.
Было слышно, как снаружи сначала что-то упало, потом захрустел гравий.
Оставшуюся часть пути до двери я проделал под надежным контролем. Когда мы вышли из дома, Томас уже лежал на спине, глядя на Льюиса снизу вверх и неуклюже изогнувшись из-за рук, скованных за спиной. В паре футов от него рядом с задней дверью белого и почти лишенного окон микроавтобуса завалился набок терминал компьютера.