Поверь в любовь
Шрифт:
Женщины появлялись в доме время от времени. Иногда это были подружки Валика, с которыми он, бывало, куда-то исчезал, но больше они оставались у него. Отец никуда не исчезал. У него подружки оставались, как и у Валика, на ночь, а уходили утром, так, чтоб их, желательно, не заметили бабушка и дедушка. Подружки бывали разные: одни появлялись в течение длительного времени, другие – раз-два. Ещё была одна подружка, которую звали Зоя, по крайней мере «подружкой» отца и Валика он считал её, когда был маленьким, но она никогда не оставалась на ночь, приходила всего на час-два и пыталась проявить к нему внимание в виде конфет, игрушек и книжек. Одно время отец и Валик куда-то уезжали, и Дан остался
– Папа, а ты с Валиком на настоящей войне были? – спросил однажды Алик, когда отец укладывал его спать.
– На настоящей, сынок.
– Там стреляли?
– Стреляли и много.
– А бомбы рвались?
– И бомбы, и мины, и ещё много чего, – отец отвечал будто нехотя. – Ты бы спал уже.
– Сейчас, пап. А тебя на войне ранили?
– Угу, – отец потушил бра. – Спи, любопытина.
– Сейчас. А Валика?
– И Валика.
– А медали вам дали?
– Дали, – отец вздохнул. Это было правдой. Уже позднее Алик узнал, что отец и Валентин в Афганистане действительно были награждены.
– Вы вернулись потому, что война кончилась?
– Нет, война ещё не кончилась. Может, скоро кончится.
– А почему же вы вернулись?
– После того как меня и Валика ранили, мы больше не можем воевать. И потом, здесь много больных, их нужно лечить. Правильно?
– Правильно, – согласился Алик.
Постепенно полосы на теле у отца и Валика становились меньше заметными, Валик снова стал веселее, и всё пошло по-старому.
Когда Алик пошел в школу, он впервые заинтересовался своей матерью. Как-то у отца он спросил:
– Пап, а почему у других детей есть мамы, а у меня нет?
– И у тебя есть, – спокойно, как всегда ответил отец. Он вообще был очень спокойным человеком. – Человек без мамы на свет не появляется.
– А где она? – удивился Алик. – Почему я её никогда не вижу?
– Видишь и довольно часто. Это Зоя.
– Зоя? – Алик ещё больше удивился, а потом рассмеялся. – Ты шутишь, папа! Зоя ведь наша знакомая, и у неё есть свои детки.
– И ты её детка.
– Почему тогда Зоя не живет с нами?
– Когда ты станешь большим, ты поймешь, что бывают в жизни ситуации, когда люди не могут насовсем остаться вместе. Одному из них лучше с другим человеком.
– Это как у Лены, мама и папа развелись?
– Да.
– Тогда почему к Лене папа не приходит, а её мама говорит, что он плохой?
– Не знаю. Ты вырастешь и решишь, что мы сделали с Зоей так, а что не так. Говорить плохая она или хорошая, я не буду. Все мы не ангелы.
Алик почему-то отцу сразу не очень-то поверил и решил ещё узнать у Зои. Когда Зоя пришла к ним в гости, он потихоньку спросил:
– Зоя, а, правда, что ты моя мама?
– Да, – Зоя выглядела несколько растерянной. – Почему ты спрашиваешь?
– Мне интересно. А почему ты не смогла жить с папой? Тебе лучше с твоим Женей?
– Да. Ты сердишься на меня? – она чуть не плакала.
– Нет. Не обижайся. Я просто так спросил. А можно я буду тебя всё равно называть Зоя?
– Можно. Ты не обижаешься на меня, что я не могу забрать тебя к себе?
– Что ты?! А как же папа без меня? У тебя же есть свои дети, а у него нет. Валик на войне женился, его жену душманы
Зоя, кажется, осталась очень довольна его объяснениями и перестала расстраиваться.
Алик учился отлично. Он был самым младшим в классе, но его успехам могли позавидовать. Без особых проблем к концу первого класса он мог свободно говорить на английском и французском языках. Французскому его учила бабушка Елизавета Павловна. Папа и Валик предпочитали английский, хотя, когда бабушка обращалась к ним на французском языке, они её прекрасно понимали и отвечали. Ещё, иногда, отец и Валик перебрасывались фразами на каком-то непонятном языке, чем-то похожем по звучанию на язык, на котором говорили между собой родители Ахмета Влиева из их класса. Алик поинтересовался, что это за язык. Отец ответил, что это арабский. Отец и Валик постоянно, если были не заняты им, или не уходили куда-то с подружками, чему-то учились (так, по крайней мере, понимал Алик). Они читали какие-то медицинские книги со странными картинками, что-то выписывали, перечитывали массу медицинских журналов, притом не только на русском языке. Из некоторых журналов они переводили статьи и после этого у них появлялись, как говорил Дан, «левые деньги». Почему они назывались «левые», Алик никак не мог тогда понять. Он спросил у Дана. Тот рассмеялся и сказал, что заметил, как Валик и папа, чтобы не перепутать деньги за перевод статьи с зарплатой, кладут их в левый карман брюк. Алик почему-то не очень поверил в такое объяснение, потому что отец и Валик почти никогда не носили деньги в карманах. «Левые» были эти деньги или «правые» ему было безразлично, но после получения этих денег, отец и Валик обычно, и без того его баловавшие, заваливали его подарками. Еще они обязательно приносили бабушке её любимые белые гвоздики и коробку конфет «Аркадия», а дедушке бутылку коньяка, который они потом вместе вечером пили у камина. Обычно в эти дни приходил ещё Дан.
Как-то раз, когда отец переводил очередную статью из иностранного журнала, Алик подошел и попытался прочитать название. Язык, на котором оно было написано, не был ни английским, ни французским.
– Пап, а на каком это языке написано? – спросил он.
– На немецком, – отец оторвался от журнала.
– Ты и немецкий знаешь? – удивился Алик.
– Да, – отец улыбнулся.
– Здорово! А какие еще языки ты знаешь?
– Русский, украинский, белорусский, польский, чешский, болгарский, арабский, английский, французский, немецкий, испанский, итальянский и иврит.
– Ого! – Алик посчитал про себя. – Тринадцать языков!
– Первые шесть отбрось. Русский, украинский и белорусский очень похожи. Где-то так же и болгарский. Польский и чешский тоже близко. Остальных выходит семь.
– А что такое иврит?
– Язык государства Израиль.
– Это куда евреи уезжают?
– Туда не только евреи уезжают. Это небольшое южное государство. Начнешь учить географию, узнаешь поподробней.
– Ты долго эти языки учил?
– До сих пор продолжаю.
– Я тоже хочу. А где ты их учил?
– Немецкий, французский и итальянский учил с бабушкой. Английский начал в школе. Дедушка добавил испанский. Арабский на войне. Иврит по случаю, с одним знакомым на работе.
– Если я бабушку и дедушку попрошу, они меня будут учить, как ты думаешь?
– Конечно. А мы с Валиком поможем.
И Алик начал учить языки в семье. Иногда его удивляло, как взрослые свободно говорят на них. Постепенно он и сам стал говорить на немецком и итальянском довольно сносно.