Поверь в любовь
Шрифт:
– Всё, больше не буду, – он устало улыбнулся. – Давай о чем-нибудь веселом. Так я и не понял, понравился тебе Алька или нет?
– Понравился. А почему он спросил, есть ли у меня воспитательные наклонности?
– Сегодня он спросил, когда, наконец, я женюсь. Это было до разговора о тебе. Я ответил, что если ему мало одного воспитателя, то хоть завтра. Потом я сказал о тебе. Вот он и решил выяснить, как у тебя с воспитательными наклонностями. Ты ему понравилась.
– Я думала, что это шутки.
– Он
– Влад, а что Серегу ты снова отправил, он Дан Санычу тебя не сдаст?
– Не волнуйся. У Сереги барышня есть, и ему это как-то на руку.
– А Андрей и Леша?
– С теми посложней. Андрей женат и предан своей половине, как собака. Леха, как когда. Если надо налево сходить, сам придет проситься. Андрей мужик хороший, но больно уж обязательный. Лишнего Дану не наболтает, но и не скроет. Сама понимаешь, старика лишний раз тревожить жаль, вот меня хлопцы, другой раз, и прикрывают. О чем-то смолчат совсем, о чем-то расскажут не до конца.
– Тебе часто плохо бывает?
– Нет. Не бойся.
– Я не боюсь. Просто я хочу знать. Не думай, что…
– Я ничего не думаю, – он успокаивающе улыбнулся.
Глава 36
Гости разошлись. Отец, вернувшись из театра, сидел на кухне и курил. Алик навел в комнате порядок и пришел к нему. Он сел напротив и спросил:
– Как съездили?
– Нормально.
– Что смотрели?
– «Жиды города Киева». Неплохо. Хочешь, съезди завтра с Катюшкой.
– С Генчиком?
– Алик, сколько раз можно повторять, что только с Генчиком.
– Я не против, – Алик улыбнулся. – Я о нем беспокоюсь.
– С Генчиком, заботливый ты мой, – повторил Владислав. – Считай, что Генчик – это твоя тень.
– Спасибо. Только не особенно удобно, с тенью за спиной, целоваться.
– Мал ещё.
– Па, ну не будь занудой. Вас с Вальком, во сколько лет испортили?
– В четырнадцать с половиной. Ничего хорошего я в этом не вижу. Я не хочу быть ханжой, но и подгонять тебя не собираюсь.
– Ты Генчика для этого и держишь?
– Не болтай глупостей. Ты прекрасно знаешь, для чего я его держу. Генчик такой друг, что сам тебя по бабам потянуть готов. Только рано тебе ещё. И, когда ты с Катюшкой целуешься, он за спиной не стоит.
– Всё равно. Если я вместо дискотеки решу с ней куда-нибудь рвануть, он же с нами будет, а там… – Алик сделал красноречивую паузу.
– Во-первых, ты, друг мой, Катерину побереги, это ты всегда успеешь. Во-вторых, можешь никуда вместо дискотеки не бегать, дома над душой никто не стоит, а меня почти весь вечер дома нет. В-третьих, повторю, Товариани такой, что сам тебя научит и, того и гляди, сам кого-нибудь приведет.
– Научит, – Алик поморщился. – Он поет ту же
– В смысле? – Владислав повернулся и удивленно поднял брови.
– Штаны трещат, глаза как у блудного кота и ничего дальше. На него там бабы кидались, а он всё импотентом прикидывался.
– Видишь, я не одинок. Не спеши, – Владислав закурил и выпустил дым кольцами.
– Па, – Алик улыбнулся, – сигарету можно?
– Можно, – Владислав улыбнулся. – Откровение решил мне устроить?
– А ты в курсе, что я курю? – Алик слегка смутился. – Это Генчик сдал?
– Нет, это я без Генчика обошелся. По-твоему, я похож на склеротика?
– Почему? – не понял Алик.
– Я для чего по дому пять открытых пачек сигарет оставляю? Мне просто было интересно, как скоро ты расколешься? Уже года полтора смотрю. А Генчик в курсе?
– Да. Я думал, что он меня сдаст.
– Напрасно. Молчит. Он вообще ничего лишнего о тебе не рассказывает. Меня интересует твоя безопасность, а не его доклады. Я не чужой человек тебе, чтобы чего-то не заметить.
– И много ты замечаешь?
– Гораздо больше, чем ты представляешь. Будут свои дети, поймешь.
– Да уж, – Алик вздохнул. – Не сильно-то от тебя и спрячешься. Хотя, честно сказать, нужды прятаться я не вижу. Только мне всё-таки не ясно, почему вы оба меня так оберегаете в плане секса. Я ведь не девица, невинность блюсти.
– Тебе что, как некоторым, сделать подарок, снять девицу? – Владислав встал и достал из холодильника бутылку колы. – Будешь? Ты попробуешь, а остановиться будет трудно.
– Нет. Я не про всех девиц. Я про Катю. Вся беда в том, что хочу я по большей части её.
– Тогда мы не тебя оберегаем, а Катю.
– А если я люблю её?
– Любишь или хочешь? Разберись в себе. Чего больше любви или желания затащить её в постель?
– Я люблю её.
– Вот и не торопись. Ты знаешь, что от большой любви бывают маленькие дети? По биологии проходили?
– Проходили, – хмуро бросил Алик. – Не говори со мной таким тоном.
– Хорошо. Если ты её любишь, захочешь ты сделать ей больно?
– Конечно, нет.
– А больно будет. Притом очень больно, как бы ты не старался. О детях я тоже не шучу. Масса народа влетает с первого раза. Травиться гормонами в шестнадцать лет глупо, спираль ставить ещё и не безопасно. Из личного опыта, по началу лучше всё-таки без резинок. Делай выводы.
– У нас полкласса трахаются без резинок, таблеток, спиралей и не влетают.
– Зато некогда я и Зося влетели. Результат – ты. Ей было семнадцать неполных, а мне двадцать один. Тоже был уверен, что всё обойдется. Я теперь очень рад, что так вышло, но тогда у нас обоих был просто шок.