Поверь в мою любовь
Шрифт:
– О Карлос, ты требуешь от меня слишком много, – вырвался у испанки стон. – Если Марко узнает, что это я предала его, он перережет мне глотку.
– А если ты ничего не расскажешь мне, я сверну твою жалкую шею. – Движения пирата становились все более резкими и стремительными и, чтобы еще больше усилить их эффект, он сжал своими сильными руками талию Розы.
– Хорошо! – почти закричала она, царапая ногтями руки Карлоса от охватившего ее нестерпимого наслаждения. – Я расскажу…
Последующие слова практически потонули в почти животном реве,
В то время как Роза и Карлос предавались в Гаване любовным утехам, Чарлз Рутджерс принимал в гостиной своего дома по Бей-стрит дядю Кристины, его преподобие Джорджа Холлингсворта.
– Добрый день, ваше преподобие, – сказал Рутджерс, подходя к одетому в черное священнику. – Мы давно уже не видели вас здесь, в колониях.
– Добрый день, судья Рутджерс. Не могу не согласиться с вашим замечанием, – ответил Холлинг-сворт, высокий, худощавый человек лет тридцати пяти с каштановыми волосами и светло-карими глазами. – Я очень признателен вам за то, что вы известили меня о местонахождении моей племянницы.
Рутджерс пожал плечами.
– Как опекун девочки я счел это своим долгом. – Он указал на обтянутый парчой диван. – Прошу вас, присаживайтесь, ваше преподобие.
– Благодарю, – сказал Холлингсворт, направляясь к дивану, в то время как Рутджерс занял свое место в плетеном кресле у камина.
– Надеюсь, вы уже совсем оправились после недавней болезни? – вежливо поинтересовался Рутджерс.
Священник сдержанно кивнул.
– Я приехал бы сюда раньше, если бы не дизентерия, которая сразила меня, как только мы отплыли от Лондона.
Рутджерс смерил своего гостя вопросительным взглядом.
– Надеюсь, сейчас вы восстановили силы для нового путешествия?
– Да. – Подавшись вперед к Рутджерсу, Холлингсворт сцепил на коленях свои изящные руки. – Из вашего письма следует, что Кристина прожила среди пиратов на каком-то острове в Карибском море вот уже шесть лет. Полагаю, с тех пор ничего не изменилось?
– Нет, по крайней мере, насколько мне известно. Холлингсворт нахмурился.
– Можем ли мы узнать, как относился все это время к девушке этот Марко Главиано?
Рутджерс воспользовался моментом, чтобы извлечь из красивой, расписанной от руки коробочки щепотку нюхательного табака.
– Этот человек возглавляет капер, принадлежащий британскому флоту, но я не взял бы на себя смелость утверждать, что это достойный человек. Как вы понимаете, люди подобного сорта не в ладах с законом. И если честно, то я подозреваю, что Главиано прикрывается своей принадлежностью к королевскому флоту для узаконивания пиратской деятельности.
Когда судья занялся табаком, лицо Холлингсворта исказила гримаса отвращения.
– А что рассказал вам о пребывании Кристины Луиджи Монца? Раскрыл ли он вам какие-то дополнительные детали относительно Главиано и этого Isola del Mare?
– К сожалению, нет, – вяло ответил судья. – Хотя, как я уже сообщал в своем письме,
– А можно ли мне задать этому Монца несколько вопросов?
Рутджерс покачал головой и цинично рассмеялся.
– Этот мерзавец скончался от тризма [25] челюсти, будучи привязанным к позорному столбу. А может быть, это случилось из-за того, что ему прибили к столбу руки и уши.
25
Тризм – тоническое сокращение жевательных мышц, вследствие которого движения нижней челюсти ограничены или невозможны; возникает при столбняке.
Холлингсворт невольно содрогнулся.
– Успокой Боже его душу. В таком случае, нам ничего не остается делать, как отправиться в Карибское море за моей племянницей.
Рутджерс тяжело вздохнул.
– Да. Как опекун девушки я должен буду сопровождать вас.
Не услышав в словах судьи особого энтузиазма по поводу предстоящей поездки, Холлингсворт нахмурился.
– Я уже навел кое-какие справки относительно возможности нанять шхуну и экипаж для нее.
Рутджерс кивнул и, отвернувшись, смачно сплюнул в стоящую рядом плевательницу.
– Итак, я еду с вами, чтобы наконец вернуть опекаемого мною ребенка к цивилизации. – Поднявшись с кресла, он окинул своего гостя нетерпеливым взглядом. – Вы, конечно же, известите меня о дне нашего отплытия.
Встал и Холлингсворт.
– Непременно.
– Что же, буду ждать от вас весточки. Позвольте проводить вас?
– Кстати… надеюсь, наследство Кристины по-прежнему в полном порядке?
Холодные серые глаза Рутджерса подозрительно посмотрели на священника.
– А что, позвольте, вы хотите этим сказать?
– Боюсь, что девушке будет не очень приятно обнаружить, что дела с ее наследством пребывают, мягко говоря, не в порядке, – осторожно ответил Холлингсворт. – Да и я сам, признаюсь, был бы огорчен этим неприятным известием.
Лицо Рутджерса стало пунцовым от возмущения, и грудь его тяжело вздымалась.
– Вы выдвигаете против меня обвинение?
– Нет, что вы, – как ни в чем не бывало ответил Холлингсворт. – Я просто размышляю вслух.
– Дела девочки в полном порядке! – рявкнул Рутджерс и поспешил выпроводить священника за дверь.
Глава 17
Ренальди прибыли на остров тихим погожим утром в последних числах октября.
Словно предчувствуя, что именно сегодня встретит, наконец, своих почетных гостей из Венеции, Марко проснулся задолго до восхода солнца. Вскочив с постели, он умылся холодной водой и тщательно расчесал волосы. Потом Марко намылил лицо и принялся довольно неуклюжими движениями бриться. Хотя сломанные его пальцы и зажили, но все равно по утрам напоминали о себе тупой, ноющей болью.