Поверить в чудо

Сарафанова Елена Львовна

Мужчина удивленно рассматривал ее некоторое время, переваривая новости, а потом переспросил еще раз:

– Ты заменишь старого Ефимовича?

– Да. А что?

– И ко мне тоже будешь ездить?

– Конечно.

Виктор даже присвистнул, а затем вмиг помрачнел.

– Сколько же ...всяких ...хм...пройдет через твои руки, кошмар.

– Зато деньги, заработанные у них, я смогу потратить на добрые дела. А мой наставник говорит, что кланяться тоже нужно учиться, потому что это лучшее лекарство от тщеславия.

– Справедливое замечание, - усмехнулся Виктор.
–

Хорошо, сделаем краткие выводы: договор с тобой мы составим стандартный, а насчет машины я тебе помогу. В моем гараже уже год стоит новенькая "Тойота", и я дам на неё генеральную доверенность. Подожди, не спорь, девочка, а послушай. Машина досталась мне случайно, помогли друзья с таможни выкупить за полцены, но ездить на ней некому, а продавать жалко. Тебе же она подойдет как нельзя лучше, ведь у неё даже цвет ярко-синий, как твои глаза. Но если ты боишься за ее сохранность или эксплуатацию, телохранитель может быть одновременно и твоим водителем, то есть сам будет нести ответственность за машину. Что скажешь?

–  Знаешь, Виктор, пусть охранник, действительно, будет ещё и водителем, а то я не уверена, что смогу после многочасовой физической нагрузки и расхода сил уверенно держаться за рулем.

– Вот и договорились. Сделаем так: я подготовлю договор, переоформлю бумаги на машину и выберу охранника. Кстати, тебе какого хочется, брюнета или блондина?

– Вообще-то, лучше умного и сообразительного.

– Ага, - не согласился Виктор, - а ты потом начнешь с ним встречаться и окончательно разобьешь мне сердце.

– А я его и так собираюсь разбить.

– Жестокие шутки у тебя, Оля.

– Лучше рассчитайся и поедем ко мне ...или к тебе, чтобы я могла показать, что имела в виду.

Квартира Ольги была ближе, поэтому через десять минут, едва успев прикрыть за собою дверь, девушка оказалась в объятиях Виктора. От нетерпения он даже застонал, пока раздевал ее и себя, а вскоре, обнявшись, они упали на диван и забыли обо всём. Без всяких прелюдий и нежностей, они так любили друг друга, словно через минуту мир должен был исчезнуть навсегда, но любовников совершенно не интересовало, что будет потом, главное сейчас - утолить пятилетний голод. Одновременно дойдя до сладкого пика, они слились во взрыве, целуясь чуть не до крови, а потом еще долго выдыхали сдерживаемое во время секса дыхание, прижимаясь друг к другу потными телами.

Проходили минуты, пока Виктор, наконец, смог сказать:

– Господи, девочка, что же ты наделала!

– Что?

–  Даже не понимаешь, да?
– Он нежно откинул черный блестящий локон с ее щеки и объяснил.
– Я же теперь навеки потерян для женщин.

– Не понимаю...

–  После того, что произошло, я теперь не смогу даже взглянуть в другую сторону, - Виктор улыбался, показывая девушке, что шутит, но сам прекрасно понимал - он сказал абсолютную правду. Потому что заниматься любовью с Ольгой, получая наслаждение, какое не испытывал годами, было, как искупаться в живой воде и помолодеть на годы. Да что на годы, на десятилетия!

Он, 50-летний мужчина, хоть и крепкий физически,

в последнее время стал чувствовать, как катастрофически стареет, и это депрессивное состояние распространилось на все окружающее. Куда-то поддевался оптимизм и радость к жизни, работа стала вызывать равнодушие, отношения с женщинами цинично комментировались (правда, молча) и сводились к примитивной физиологии, и только друзья, да семья сына оставались святым и неприкосновенным. Но часы ожидания встречи с Ольгой все изменили. Сегодня Виктор неожиданно почувствовал дуновение ветра на улице, увидел небо, на которое не обращал внимания годами, и даже щебет птиц за окном порадовал, хотя еще вчера вызывал лишь раздражение.

А что уж говорить о том, как они занимались любовью!

– Ты должна быть очень осторожной, - попросил девушку Засуха, - потому что можешь разбить мое сердце окончательно. Знай, я тебя больше не отпущу. И плевать на благородство ...и на весь мир вокруг.

А Ольга, разглаживая пальцами его брови и еще влажный лоб, пообещала:

– Никогда ...Слышишь? Я никогда не наврежу тебе, веришь?

– Да, я верю, - и Виктор, почувствовав, что вновь возбудился, начал двигаться в ней, двигаться медленно и с огромным наслаждением.

И лишь в полночь, когда, наконец, была удовлетворена первая жажда любви, они смогли спокойно поговорить о будущем, потому что оба понимали - теперь их жизнь кардинально изменится.

В темноте маленькой кухни, которую освещала небольшая ароматическая свеча, Ольга заварила чай, поставила на стол печенье, начала откровенно спрашивать:

– У тебя кто-то есть сейчас?

– Да, - он повел плечом, смутившись.
– Но это неважно, потому что ...неважно и всё.

– Кто она? Я спрашиваю не из любопытства, пойми. Последний год жизни научил меня воспринимать людей немного иначе, чем делают это обычные мужчины и женщины. И я хочу знать, кто пострадает от нашего союза. Так что говори откровенно и ничего не скрывай.

– Банально, но это моя секретарша. Как говорят в народе, дешево и сердито, хотя для меня это было еще и удобно. Наша связь длится около года, и она откровенно добивается места жены, как и все другие до нее. Но ты не должна переживать, Оля, - и Виктор стал целовать руки девушки.
– Людмила будет беситься лишь потому, что потеряла "кормушку", но ее железное сердце даже не скрипнет, поверь.

– Все равно я не хочу, чтобы какая-то баба с кислым лицом отравляла нам дни. Кстати, а как ты избавляешься от надоевших тебе женщин?

– Покупаю им что-то на прощание, и всё.

– В этот раз ты сделаешь иначе, то есть, кроме подарка, еще найдешь и работу для Людмилы. Женщина ведь не виновата, что ты решил разойтись с ней, а продолжать работать и видеть тебя каждый день ей будет, как нож в сердце. А это уже опасно.

– Не смеши меня. Какая опасность?

– Хоть ты и большая шишка, Виктор, и признанный специалист в охране, но даже не догадываешься, какими коварными бывают женщины. Тем более, что чувство самосохранения, когда хочется досадить сопернице или бывшему любовнику, у них совершенно отсутствует.