Поверить в сказку
Шрифт:
– Так, может быть, вы еще проверите и то, как я мог убить кого-то, если даже встать не могу?
– зло уточнил тот.
– Опять же, из-за Диксона.
– Слышь, так это, получается, ты специально в моего брата въехал?!
– Я не такой идиот!
– Прекратили! Оба. Диксон, ты услышал все, что хотел? Думаю, твое присутствие на данный момент больше не нужно ни тебе, ни мне. Свободен, - деловито заявил шериф.
– Эй, я вообще-то еще хотел, услышать, чего ему будет за это все, - поднялся, но не спешил выходить Дэрил, сложив руки на груди.
– Ты все узнаешь, - вздохнув,
Между прочим, он бы и помочь в этом мог копам. Причем с превеликим удовольствием, стоило только вспомнить зареванную Софию и слезы в испуганных глазах бледной Кэрол, которая провела запертая в подвале собственного дома несколько часов. Послав Ти-Догу многообещающий взгляд и молча кивнув на прощание Рику, Дэрил вышел, прикрывая за собой дверь, сразу доставая из кармана сигареты и зажигалку и с недоумением видя улыбку Мишонн, тут же ринувшейся к нему.
– Подожди, Диксон! Рик просил, чтобы я тебе перед уходом отдала. Он и свою еще до дома так и не донес, - сунула она ему пакет с одной банкой пудинга и наклонилась.
– Это у тебя только что выпало? Ох… прости…
Он удивленно взглянул на так и не выброшенную вчера записку от какого-то очередного анонима и, выхватив ее из руки Мишонн, зло скомкал, собираясь выбросить в урну. Выбросить и забыть. К черту всех этих уродов, которые так и лезут в его жизнь: из мести, глупости и скуки.
– Погоди, - вдруг перехватила она его руку.
– Я понимаю, это личное, но мне кажется, я знаю этот почерк. Я где-то его видела… И это точно не Ти-Дог. Диксон, не заставляй меня потом рыться в урне, а? Вспомню, где видела подобный почерк – сообщу. Если, конечно, тебе интересно.
– Ладно, - поколебавшись, отдал он ей бумажку и, не прощаясь, вышел.
Ведь ему было куда спешить: к горячему ужину, теплым объятьям и счастливым улыбкам.
***
Дэрил не был уверен, стоит ли рассказывать Кэрол все, но, подумав, решил, что она имеет право знать. За поздним ужином он коротко сообщил о том, что услышал в участке, радуясь, что София была занята телефонным разговором с Карлом у себя в комнате. Уж девочке точно не нужно все это вспоминать и вообще думать об этом. Опустошив в пару больших глотков чашку с кофе, Дэрил поднялся из-за стола, неуверенно шагнув к замершей у окна Кэрол, обхватившей себя руками.
– Ты как?
– уточнил он, обнимая ее со спины и пытаясь заглянуть в лицо.
– Хорошо, - пробормотала она.
– Нет, Дэрил, правда, хорошо. Я ведь все это время думала и боялась того, кто тогда проник в дом. Не понимала, кто это мог быть, зачем он так поступил, чего он хотел. Теперь, когда все прояснилось, мне уже не страшно. Только…
– Что?
– облегченно выдохнул он, вдруг понимая, что если бы не якобы потерянные в тот дождливый вечер ключи, Кэрол и София не пришли бы к нему, не остались бы на ночь, не предоставили бы ему алиби, не…
– Пообещай, что ты ничего ему не сделаешь, ладно? Позволь Рику все уладить, хорошо? Пожалуйста, - вывернулась она в его руках, обнимая за шею и осторожно касаясь поцелуем уголка губ.
–
– Ладно, - кивнул он, не в силах противостоять этому просительно взгляду, нежному голосу и сводящему с ума прикосновению.
– Спасибо, милый, - прошептала она едва слышно, награждая новым поцелуем и легонько отталкивая от себя.
– Иди, обрадуй Софию пудингом, я пока тут уберу?
Не совсем понимая, почему она сама не может отдать дочке этот глупый пудинг, он все же смирился, выходя из кухни, извлекая банку из так и оставленного в прихожей пакета и подходя к комнате девочки, откуда раздавались звуки музыки. Стукнув пару раз и услышав разрешение войти, Дэрил даже не успел нескольких шагов сделать, как София, моментально увидевшая подарок в его руках, с громким воплем счастья бросилась ему на шею.
– Дэрил, ты нашел его?! Нашел! Надо Карлу позвонить, и мы завтра же все вернем!
– пищала девчонка, светясь от переполняющей ее радости.
– Не парься, это тебе, там еще две банки у шерифа остались, так что и пацану твоему будет, и той леди отдадите одну, - хмыкнул он, смущенный столь бурной реакцией на такую мелочь.
– Серьезно? Правда? Ты еще отдельно и мне взял? Дэрил, я тебя люблю!
– снова обняла она его и спустя несколько секунд отстранилась, пытливо заглядывая в глаза.
– Ну?
– Чего?
– не понял он, растерянно отступая на шаг назад.
Это внезапное, такое простое и такое искреннее признание, вырвавшееся у девочки, может быть, ничего особенного для нее и значило, но его не могло оставить равнодушным. Три самых сложных в мире слова – слышал ли он когда-нибудь в свой адрес? Наверное, слышал когда-то давно от матери. А может быть, и нет. Может быть, он сам себе придумал те воспоминания о редкой материнской ласке. О том, что он был ей нужен, что она любила его… Но она была его матерью. Так и должно быть: мать любит свое дитя, а сын любит свою мать, даже если они и молчат об этом.
Но чем и как он мог заслужить любовь этой маленькой, хрупкой и такой светлой девочки? Которая почему-то точно также отошла от него на шаг со странным выражением лица.
– Ты меня совсем не любишь, да?
– хлопнула она уже полными слез глазами и надула подрагивающие губы.
– Блин, чего ты выдумываешь?
– Ну, ты что, совсем не понимаешь? Или притворяешься? Дэрил, когда кто-то говорит «я тебя люблю», и если ты тоже его любишь, надо ведь ответить… А то получается, что… - шмыгнула носом София, пряча глаза и уже даже не глядя в сторону устроенной им на столе банки с пудингом.
– Блин, - вздохнул он, понимая, что не может смотреть, как эта девочка расстраивается, да еще и из-за него, и неловко привлекая ее к себе.
– И я тебя, Веснушка.
– Что и ты меня?
– тут же встрепенулась эта хитрюга, поднимая на него преувеличенно невинный взгляд и едва сдерживая улыбку.
– Любишь?
– Угу, - буркнул Дэрил, ероша ей волосы на голове и смущенно фыркая при звуках ее смеха.
– Ладно, хотя бы так. Ты словно никогда не говорил этого! Ой… Что, правда?
– увидела, наверное, что-то в его глазах София и нахмурилась.
– Что, и маме не говорил, что ты ее любишь? Ну ты вообще…