Поверженная наука любви

Крок Эдди

Прошло пять декад. Шесть учеников, включая меня, освоили науку Си. Я стал мастером владения вниманием и обнаружил своё второе Я. Раньше я считал себя телом. Но иногда оргии заводили во мне такие ярые вихри энергии, что, находясь в теле, я бы с ними не справился. Моя точка наблюдения перемещалось вверх, откуда уже спокойно управлял, как своим телом, так и телами любовниц, сколько бы много их не было. Позднее, на последнем уроке, когда я в последний раз увидел морщинистое, жёлтое лицо моего первого учителя, он открыл своим лучшим ученикам тайну.

– Закройте глаза и представьте женские груди. Вы видите?

– Видим.

– Кто смотрит на эти груди?

–

Мы.

– Ответ заслуживает палки. «Мы» не бывает. Есть только «Я» у каждого. Какой правильный ответ?

– Я.

– Я – это не тело. Я – это то, откуда идёт внимание. Эта тайна ничего не будет стоить для тех, кто считает себя животным, мясным телом. Они возвращаются туда, откуда пришли. А вы пойдёте дальше завоёвывать лучших жён Рима.

Оргия мести и ревности

Меня перевели в храм Афродиты-Венеры. Почему-то Ваник тоже поехал со мной. Я уже мог играть Фавна в мистериях, удовлетворяя тридцать две девы и сохраняя свой нектар. В наставники мне прислали очаровательную весталку Елену, в которую я сразу влюбился, почти позабыв Топурию. Есть у этих весталок какая-то магическая школа женского очарования. Чтобы добиться её улыбки, я готов был изучить хоть весь еврейский Талмуд за семью печатями.

Но спустя месяц она отправила меня одного в богатую римскую баню в качестве лауреата под предлогом освежить свои недавно приобретённые навыки неутомимого Фавна. Лауреатами в Риме называют купленных на время любовников.

Богатые римлянки, прихватив своих любимых рабынь (а кто-то и рабов), скидывали в бане свои одежды и раскрепощались от повседневной жизни, наполненной скучными правилами и укладом. Купить на вечер такого неиссякаемого лауреата, как я, стоило больших монет. Такая плата была под силу только самым богатым и влиятельным римлянкам. Это могли быть и жёны сенаторов, и скучающие вдовы знатных покойников, и просто свободные девушки, любимые дочери богатых патрициев. Мне было всё равно. Даже, если женщина будет старой и непривлекательной, её рабыни способны поднять мои вихри Эроса, и мой зибби проведёт живительную, омолаживающую процедуру.

Но каково было моё удивление, когда в бане я обнаружил Топурию с Офелией. Они и были заказчиками меня, единственного лауреата. Также они располагали двумя дюжинами служанок и восемью чёрными статными рабами с большими достоинствами. Ах, до чего римлянки любят большие мужские зибби! У каждой в доме есть женские игрушки – большие фаллосы…

– Приветствую тебя, Офелия.

– Здравствуй, Арам. Сегодня Топурия разрешила быть с тобой. Будешь любить меня, красавец?

Я был удивлён. Наверняка Топурия что-то задумала в отношении меня. Значит, она меня не забыла и ко мне неравнодушна!

Из-за китайских ширм показалась Топурия в полупрозрачной тунике, моя любовь и мечта. Остывшие чувства вновь вспыхнули, как масло в огне. Внутри зажглось, отдавая жаром в лицо. Она вела себя строго и даже не взглянула в мою сторону. Но я понимал, что всё затевается только по её плану и только по отношению ко мне. И я это не только чувствовал, но и знал.

Тем временем Офелия под хитоном нашла мой член, взяла его рукой и повела меня к главной героине. Боже, как хороша моя белая, властная Селена! При первом взгляде на меня её глаза сверкнули, а на щеках выступил едва заметный румянец.

– На этот вечер я купила тебя, раб. Исполняй желания Офелии и будешь награждён серебром. Хотя зачем рабу серебро?

– Госпожа, ты сама говорила, что я не раб. И почему ты

так жестока со мной. Не я ли тебе признавался в любви, любовался твой улыбкой и телом, дарил тебе любовь, которую ты принимала? Ведь это было совсем недавно. Что происходит?

– Не желаю тебя слушать, смазливый раб. Любил одну, полюбишь и другую. Какая тебе разница, банный прислужник? Больше не говори мне о любви. Офелия, хотела Арама – получай!

Она сделала жест, и Офелия увела меня в отдалённое место банного зала, крепко сжимая мой член. Топурия же, не снимая чудесной накидки, возжелала поплескаться в большой мраморной купели в центре, наблюдая за нашим уединением. По её воле чёрные рабы скинули повязки и с торчащими зибби попрыгали за ней в воду. Офелия же всосала губами мой член и причмокнула от удовольствия. Рукой она начала двигать туда-сюда мою плоть, неглубоко впуская головку моего зибби в трубочку пухлых губ.

Топурия наблюдала эту сцену, положив руки на край купели и опираясь на них подбородком. Её облепили голые чёрные, мускулистые тела. Рабы доставляли хозяйке удовольствие руками, языком и губами, не смея лезть к её лицу. Царица млела от ласк, но взгляд не отрывался от просмотра моей игры с её фавориткой. А та искусно играла на моём рожке, глубоко его погружая в рот, изредка доводя себя до кашля. Я встретил неистовый взгляд моей богини Селены. Божественный огонь, раздуваемый ртом Офелии, направлялся моим вниманием в серые глаза Топурии. Офелия продолжала играть на моём члене, а рабы Топурии заглаживали и вылизывали её мокрое тело, которое в намоченной накидке было божественно притягательным. Ничего не изменилось, когда Офелия встала передо мной на четвереньки, и я, схватив за бёдра, стал её насаживать на свой штырь. Ничего не изменилось, когда прямо в воде рабы совокуплялись с Топурией, заходя к ней по очереди сзади. Мы смотрели и смотрели друг на друга, не отводя глаз. Она решила разбудить мощную демоницу – ревность, которая так и не найдёт меня в этот день. Моё сердце украл Амур, и оно разрывалось от любви к моей Селене-Луне-Афродите-Венере-Афине-Топурии. В действительности, именно она разжигала внутри меня огонь, а Офелии досталась лишь роль прислуги, подбрасывать хворост…

Вечером я встретился с мокрым от слёз Ваником. Всех неудачников науки Си продали другому хозяину, который был намерен их использовать для сбора винограда и потех любого, кто готов платить серебром. Наука китайца была такова, что объяснения были бесполезны, и в процессе обучения я ничем не мог ему помочь.

В последнюю ночь, когда мы были вместе, я успокаивал расстроенного друга. Поплакав, он решился на признание.

– Арам, прости меня. Я утаил записку Топурии, которую она передала для тебя на следующий день после первой нашей банной встречи. Она посвятила тебе поэтический куплет и желала встречи. Свиток я сжёг, а через Офелию передал, что ты сказал, что от неё не в восторге. Потом же, когда она тебя забудет, у меня зрел план ей овладеть. Но с тех пор она уже не ходит в бани с Офелией.

– Друг, как ты мог?! Не знаю, увидимся мы или нет, но твоё благородное признание заслуживает прощения. Но сделай так, чтобы я мог её увидеть.

Вскоре служанка школы Си торопилась к дому Офелии с двумя записками. Одна, которую велели передать первой – покаяние от Ваника. За ней должна была следовать моя записка с объяснением в любви.

Я рассказал другу про нашу оргию по заказу царицы моего сердца. Ваник повеселел.

– Офелия любит зибби в своей попке. Жаль, что ты не попробовал её третью розу.