Повешенный

Вязовский Алексей

…Сам ритуал прошел для Николая как во сне. Он не хотел видеть, что и как делает этот страшный колдун. Все в нем восставало против этого богохульства, но отступать было поздно. Инквизитор заметил нервозность императора, только истолковал ее по своему

— Не переживай, царь. Проклятье отыщет твоих врагов, и сегодняшнюю ночь они не переживут. У этого древнего ритуала не бывает сбоев.

Черные свечи, зажженные колдуном, жирно чадили, освещая пентаграмму начерченную на полу. Белоглазый начал читать вполголоса какое-то заклинание со старого, потрескавшегося от времени пергамента. И в какой-то момент у каждой из

черных звезд образовалось по тонкому лучу, которые сначала пошарили по потолку, а потом устремились в сторону окна, которое в императорском кабинете выходило на восток. Из чего Николай сделал вывод, что цели ими найдены, и с даром беглецов завязалась невидимая нить, по которой вскоре на них обрушится проклятье.

— Теперь дотронься до каждой звезды и влей в них немного своего дара — приказал колдун.

— Это обязательно?

— Да. Поторопись.

И никаких объяснений. Николай почувствовал себя подростком, по глупости ввязавшимся в опасное взрослое дело, суть которого даже не понимал. Но отступать было поздно. И он выполнил приказ инквизитора, чувствуя, как звезды вытягивают из него силу.

— Достаточно. Теперь отойди подальше и прикрой ладонью глаза. А еще лучше — отвернись.

Император огромной страны, словно марионетка, последовал приказанию колдуна. Кабинет осветила яркая вспышка, которую было видно даже сквозь опущенные веки и ладонь. И еще какое-то время перед глазами Николая плавали яркие круги. А когда зрение восстановилось, он понял, что все закончилось — на месте черных звезд остались лишь три маленьких кучки пепла, которые колдун небрежно смел ладонью в полотняный мешок.

— Ну, вот и все, Ваше величество — устало прошелестел колдун — я свою часть сделки честно выполнил. Готовы за нее заплатить?

— Готов — император пытался изображать невозмутимость, но его страх выдавали трясущиеся пальцы, которыми он расстегивал мундир и ворот сорочки.

— Будет немного неприятно, но боль терпимая…

—…Делай, что должно и покончим с этим — властно оборвал он колдуна. Единственным желанием Николая было побыстрее выпроводить его, и никогда больше не видеть.

— Как скажете — склонил тот голову. И аккуратно отодвинув ткань сорочки, приложил к груди императора такую же черную крестообразную звезду, как и те, что недавно обратились в пепел.

Боль была обжигающей, но император только крепче сцепил зубы. Не хватало еще показать свою слабость перед колдуном. Всего миг, и белоглазый убрал звезду, а на Николая накатила дикая слабость. Казалось в кабинете разом погасили половину ламп.

Пока он приходил в себя, рухнув в кресло, инквизитор уже успел все убрать за собой и стереть пентаграмму куском замши. Войди кто сейчас в императорский кабинет, и он в жизни бы не поверил, что недавно тут провели темный ритуал. Об этом напоминал только едва уловимый запах свечей, но кто обратит на него внимание?

Колдун тем временем надел маску, накинул на голову капюшон и взял со стула свой потертый саквояж.

— Прощайте Ваше величество. Слабость окончательно пройдет только через пару дней, но уже утром вам станет значительно легче. Дара я забрал у вас немного, он быстро восстановится.

— Прощай, Амвросий. Надеюсь, мы с тобой больше не увидимся.

— Как знать, Ваше величество, как знать… Я скажу адъютанту, что вы приказали принести вам сладкий чай, лучше с

медом. После него немного полегчает. И ложитесь сразу спать.

Николай ничего не ответил на это и, молча, проводил глазами своего гостя. Но стоило двери за ним закрыться, как император болезненно поморщился и схватился за грудь. Теперь он понял, почему все преступники вскрикивали, когда инквизиторы иссушали им дар — это было очень болезненно. И он бы предпочел никогда об этом не узнать, если бы не высокая цена, назначенная колдуном. А ведь инквизитор знал, чьи жизни он обрывает своим проклятьем. Точно знал… И именно поэтому после ритуала белоглазый стал на удивление вежливым и почтительным — понял, что другого законного претендента на трон империи больше нет.

А еще Николай догадался, что колдун по-хитрому повязал его ритуалом. Сначала сбросил на него вину, заставив влить свою силу в ритуал, а потом получил взамен звезду, наполненную его даром. И эта звезда станет теперь залогом собственной безопасности колдуна. Тронь его — и еще неизвестно, что произойдет дальше. Умно… Император в заложниках у инквизиции. Вот она — истинная цена власти, о которой никто не догадывается. И чем еще ему придется заплатить за нее…?

* * *

Разговор у нас получился долгим. Начали после завтрака, закончили только ближе к вечеру, с небольшим перерывом на обед. Лапша, кстати, получилась у нашей хозяйки зачетная! Давно я такой не ел. Но прежде, еще до завтрака, я зашел к Алексею, плотно прикрыв за собой дверь.

— Алексей Петрович, пока мы еще «на берегу», хочу выставить одно условие. Никто больше не должен знать, что я не Павел. Особенно Петя. Об этом меня предупреждал Володар, и я с ним полностью согласен. И еще личная просьба: поговорите с Василисой, чтобы она умерила свое женское любопытство — мне совсем не улыбается отвечать на ее вопросы. Как сказал мудрый Соломон: «кто умножает познания, тот умножает скорбь». И чем уже будет круг посвященных, тем безопаснее для всех. Иначе это рано или поздно приведет к персональной охоте за мной не только инквизиции, но и иностранных разведок.

Англичане, вон, императора Павла I не постеснялись помочь грохнуть, что им какой «Стоцкий»? Они как создали свою разведку в начале 16 века, так от них с тех пор России спасения нет — нос свой длинный повсюду суют. У историков есть веские подозрения считать, что англичане и к смерти Ивана Грозного руку приложили через своего лекаря, прозванного на Руси «лютый волхв». Да, и у французов — или гальцев, как их тут называют — спецслужбы тоже не дремлют, особенно перед войной 1812 года отличились.

— Согласен — кивнул Маска — «Многие знания — многие печали». Но хочу успокоить вас: в круг посвященных входило всего семь человек, и трое из них уже мертвы, увы! Кроме Володара погибли еще двое волхвов, участвовавших в ритуале вашего призыва. Остались четверо, зающих вашу тайну: Василиса, я, архимандрит Нектарий и еще один волхв, который сейчас находится в Костроме.

— Отлично. Значит, в разговоре эту тему мы не затрагиваем. Предупредите Василису…

После завтрака, пока мы с Петей помогли убирать посуду со стола, Истислав снова ушел на на болота, пообещав вернуться к ужину. Так что в разговоре принимали участие четверо — мы с Петей и Василиса с Алексеем. Так и за стол сели — по двое, напротив друг друга.