Повесть "Караунья"
Шрифт:
И мужчина заплакал, утирая слёзы.
– Ладно, ладно, Касмот, успокойся. Теперь мы выживем. У нас есть немного провизии, куры целы и две свиньи, они дадут приплод, и как-нибудь проживём. Будет трудно, но проживём.
После этого разговора все почувствовали облегчение. У братьев появилась надежда на будущее, а Лаваш теперь знал, что соседи помогут ему освоить новое для него дело.
* * *
В город приехали поздно вечером. Жена и сын были очень рады приезду мужа, да ещё с лошадью и возком. Гостей накормили по обычаю и уложили спать. А лошадям задали хорошую порцию корма.
Утром после завтрака Лаваш дал братьям муки, зерна
Настал день отъезда. Лаваш с сыновьями перенёс самое необходимое в фургон - сундук с посудой, сундук с ценными вещами и несколько рулонов самых дорогих тканей. Остальное место заняли мешки с мукой. Больше лошадь не могла потянуть, и оставшийся груз решили забрать вторым рейсом. Братья сказали, что на ферме осталась кое-какая мебель и посуда, поэтому взяли только самое ценное. Лаваш решил запереть дом на замок, как поступили многие покинувшие город горожане. Дома пустовали и город казалось вымер. Проводив мужа и сыновей, Акалум заперла ворота и дверь.
К вечеру Лаваш достиг хутора братьев. Они радостно встретили его. С приходом осени начались дожди, правда несильные и почва стала оживать после долгой засухи. Братья ждали настоящих осенних дождей, когда почва промокнет настолько, что потом её можно будет без труда вспахать. Сев на телегу, Лафут поехал впереди, показывая дорогу на соседний хутор. Где-то через полчаса показался дом вместе с хозяйственными постройками. Окна и дверь были заколочены. Они поднялись на крыльцо и, отодрав доски, вошли внутрь.
Это был одноэтажный бревенчатый большой дом, внутри которого находилась просторная горница и печь. Окна были небольшие, состоящие из нескольких секций, в которые были вмазаны толстые, слегка изогнутые стёкла. Они были непрозрачные и пропускали только свет. В горнице находилась кое-какая домашняя утварь, стол и две лавки. Полы деревянные, из широких досок лиственницы. Крыша соломенная, из вязанных снопов соломы. Осмотрев дом, Лаваш с сыновьями пошёл осматривать остальные постройки - большой амбар, где хранилось сено, другая постройка - гумно, где хранились снопы ржи и пшеницы и из них впоследствии выбивали зерно для выпечки хлеба. Дальше - небольшой загон для скота, хлев и птичник. Всё находилось в сохранности и, попрощавшись с Лафутом, Лаваш с сыном стали выгружать поклажу. Муку сложили в специальную клеть, которая находилась в смежном с домом пристрое. Это помещение служило хранилищем для семян и зерна. Высвободив возок, Лаваш заколотил окна с дверью и отправился назад в город.
Дома его ждали. Приехав, он рассказал жене об увиденном, и на следующий день стали складывать мешки с зерном и оставшиеся вещи - продукты, матрасы, постельное бельё и многое другое, что представляло собой ценность. Закончив, они сели в пустой горнице, и Лаваш сказал такие слова: "Мы вернёмся в этот дом и не покидаем его навсегда. Пусть он ждёт нас и пусть тлен не коснётся стен его. В лихую годину покидаем его, чтобы выжить и вернуться. Мы оставляем твои стены и не ропщи за это на нас. Мы вернёмся". Жена и дети тоже сказали: "Мы вернемся". Потом все встали, вышли наружу и забили досками окна и дверь. А на калитке повесили замок.
С этого дня у семьи Лаваша началась другая жизнь - жизнь хлебороба, пахаря. Они обустроились на новом месте, и как только наступило время для вспашки, запрягли кобылу и вспахали ближайшее поле. К середине осени, когда листья деревьев пожелтели и стали багряно-красными, по примеру соседей
Через месяц пошёл снег, но семена уже дали всходы и хорошо укоренились. Началась зима. Но семья Лаваша не сидела без дела в эту пору. Он привёз с собой ткацкий станок, прялку и всё необходимое для работы и устроив мастерскую прямо в горнице, они работали, как в прошлые дни. Соткав материю, её не окрашивали, а складывали до лучших времён.
Конечно, семья экономила. В амбаре оставалось ещё прошлогоднее сено и солома и Лаваш кормил лошадь рубленой соломой, давая немного овса. Ей этого хватало, так как она находилась в стойле и не работала. Сено он приберёг на весну, когда нужно будет вспахивать второе поле, на котором он планировал посеять овёс. Хватит ли сил и семян вспахать и засеять третье поле, он не знал.
Наступила весна. Снег, покрывавший землю толстым покровом, стал таять и оседать. Дорога, связывающая хутор с остальным миром раскисла, и Лаваш с семьёй никуда не выезжал, а лишь ждал, когда снег полностью сойдёт, земля прогреется и можно будет начать сев.
Озимые, засеянные осенью, дали дружные всходы и их стебли наливались силой, выпуская новые листочки. Лаваш ходил вдоль поля и не мог нарадоваться - везде, по всему полю зеленели ростки ржи. Он решил пойти пешком до соседей и узнать, как у них дела. Дорога была полностью раскисшей, и он шёл по возвышенным участкам вдоль дороги, легко ступая по обсохшим на солнце комкам земли, старой траве, сквозь которую выбивалась новая. Природа оживала, и птицы вили свои гнёзда на деревьях. Грачи важно ходили по полям, тыкая клювами в чёрную влажную землю. Весна давала начало новой жизни. Лаваш шёл и слышал, как весёлое треньканье синиц раздавалось из лесу, а в небе пролетела стая диких гусей, возвращавшихся с зимовки в родные края. Его сердце наполнялось радостью, и надежда на лучший год придавала силы.
Подойдя к хутору братьев, он увидел одного из, младшего.
– Здравствуй, Космут! Как поживаете?
– Здравствуй, сосед! Ничего, дожили до весны, значит доживём и до осени.
Поздоровавшись, Космут повёл Лаваша в дом. В это время Лафут чинил подпругу для коня.
– Здравствуй, Лафут!
– Здравствуй, Лаваш! Давненько не заходил, как жена, как дети?
– Спасибо, живы-здоровы, а вы как?
– Ничего, дожили до весны, благодаря тебе, хоть и не густо, но и не пусто.
– Когда пахать начнём? Земля то сыра ещё?
– Сыра родимая. Вот подсохнет маленько, тогда и начнём.
– Сколько ждать то?
– Неделю ещё.
– Как озимые, вышли?
– А то! Как миленькие.
– У меня тоже, всё зелено, ростки хоть куда, тянутся к солнышку. Эх, хоть бы с дождями погода не подвела.
– Это как знать, заранее ничего не скажешь.
– Ну ладно, я пошёл. Зашёл узнать, как живёте.
– Спасибо, приходи ещё. Вспашешь один?
– Вспашу. Старший поможет.