Повесть о дружных
Шрифт:
Стыдно бросить, сама напросилась. Да и Климушка, вон, не жалуется.
К счастью, Саша тоже устал:
– Ну, давайте отдыхать, работники!
Таня вскочила на ноги, сразу повеселела и затараторила:
– Пойдемте, там у забора тулуп лежит. Там хорошо, тень, и кашкой пахнет.
Растянулись на тулупе. Сладко отдыхала усталая спина. Тихо плыли по небу тоже будто усталые облака.
– Что это у тебя за книжка?
– спросил Саша.
– "Тимур и его команда".
– Ну?
– Саша сразу сел.-
Стали рассматривать картинки. Климушка тыкал пальцами в книжку и все спрашивал:
– А это кто? А это что делает?
Сначала Таня рассказывала, а потом ей надоело.
– Давайте лучше читать.
Мальчики с радостью согласились. Читали по очереди - Таня и Саша. Климушка не спускал с них глаз. Читали долго. Начали хрипеть. Уже тень покрыла пол-огорода. Подсолнухи повернули головы. Отяжелевшие от нектара пчелы тянулись домой.
– Не могу больше,- сказала Таня и закрыла книгу.
Саша задумчиво жевал травинку.
– Вот здорово Тимур это все придумал! Хорошо бы и нам так. У нас ведь тоже кругом фронтовые семьи.
– Ну, так и мы...
– Да у нас, видишь, звено есть, а работы никакой нет... Вожатого нет толкового...
– Теперь моя сестра будет вожатой. Только она, ух строгая!..
– Строгая - это ничего. Важно, чтоб интересно.
– Интересно будет... А кто у вас звеньевой?
– Я.
"Ого!
– Таня посмотрела на мальчика с уважением.- А я-то на него как налетела..."
– Знаешь, Саша,- сказала Таня шепотом,- мы с Нюрой Валовой и Манькой уже подружились навечно, давай и ты к нам.
– Хорошо, только у меня уже есть дружок, я всюду с ним.
– А его как зовут?
– Алеша хромой; его дед главный кузнец в колхозе.
– Ну, давай и его.
– А я?
– спросил Климушка.
– А ты мал еще, ты у нас кандидат будешь.
Климушка захныкал:
– Не хочу канжидат...
– Молчи, Климушка,- объяснил ему Саша,- кандидат - это самый главный!
– Ну, тогда хорошо,- Климушка приосанился.
Мальчики стали собираться домой.
– Ты придешь завтра, Саша?
– спросила Таня.
– Приду.
– Не обманешь?
– Что ты!..- сказал Саша и пошел к калитке.
Поздним вечером
Светлая, зеленоватая ночь глядит в окна.
В кухне так уютно, что Тане не хочется идти спать. Гудит-гудит, рассыпая искры, толстуха-печь. Если прищурить глаза, посмотреть в огонь, всякое можно там увидеть. То будто война, горят леса, стреляют пушки, то будто заря встает где-то далеко над лесом... А когда дрова прогорят и рассыплются золотым жаром, то Таня видит дворец Ненаглядной Красоты, или подземную сокровищницу Кощея, или груды золота, над которыми чахнет Скупой Рыцарь.
Начинает закипать чугунок с картошкой; "пуф-паф, пуф-паф" - пыхтит он и громко плюется. Вода
Но большая кастрюля, в которой варятся щи на завтрашний день, одергивает его сердито: "ш-ш-ша, б-б-бу-дет, б-будет!" А ехидный самовар выпускает белые струйки пара и насмешливо поддразнивает: "с-стой! с-сстой!" Вот чугунку и не расплясаться.
Власьевна накрывает на стол. Она режет хлеб тоненько-тоненько, чтобы казалось, что его много.
Леночка крошит зеленый лук. Он сначала длинными прядями свисает со стола, а потом пахучей грудкой лежит на тарелке. Тихо. Все устали за день. У Власьевны дрожат руки, и посуда звякает, когда она ее перетирает.
Но вот уже самовар на столе, картошка на тарелках.
Вот уже все поели, отдохнули - и начинаются разговоры.
– Всё мы думали, Лена Павловна, чем бы еще фронту помочь,- говорит Власьевна,- хотели было теплых вещей собрать, а в районе говорят: "Не надо, всем у нас бойцы обеспечены". Вот в газетах пишут: люди, наш брат-колхозник, деньги собирают, на них самолеты строят. Как бы и нам так?
– Хорошо бы,- говорит Леночка.
– Да ведь у нас колхоз маленький, нам одним, пожалуй, и не поднять!
– А мы соседние колхозы привлечем, весь район подымем.
– Вот это так. Собери-ка ты, Лена Павловна, девушек комсомолок, обмозгуйте получше и возьмитесь за дело.
– Хорошо,- говорит Леночка,- а пока вот что...
Она бежит к себе в комнату и щелкает замком чемодана, возвращается и подает Власьевне пачечку денег:
– Пусть будет первый взнос от нас с Таней.
Власьевна встает торжественно.
– Принимаю,- говорит она,- первый взнос на самолет "Колхозник"!
– и прячет деньги в сундук.
– А я сегодня тоже работала, морковку прореживала,- говорит Таня и косится на Власьевну,- выдаст она или не выдаст? Власьевна молчит и только вдруг подмигивает Тане левым глазом,- дескать, помнишь, как вора поймала? Таня приободряется: не выдаст.
– Если морковь не проредишь, одни хвостики будут,- говорит она важно. И рассказывает Лене о Саша и Климушке.
Леночка одобряет Таню.
– Это хорошо, что ты за работу взялась,- гозорит она,- скучать не будешь.
– Саша,- подхватывает Власьевна,- хороший паренек, не обидит, не сгрубит. А Климушку ты не задевай, Чижик, он сиротинка.- Власьевна вздыхает.- Отец у него на фронте погиб, а Марья Петровна, сама знаешь,- вся в работе, и хозяйство, и школа. Так надо уж вам с Сашей о Климушке позаботиться.
У Леночки свои заботы.
– Власьевна,- говорит она,- я пересмотрела в школе пособия и совсем расстроилась: книги рваные, карты трепаные; как я ребят учить буду?