Повесть о Манко-Смелом
Шрифт:
Так сказал Ахин, вождь стойбища. Молодые охотники выразили свое одобрение короткими возгласами. Старики промолчали. Больше всех обрадовались юноши; вместе с Чифкой, который высоко поднял щенка, они начали веселую пляску. А затем, когда охотники собрались расходиться, Чифка снова опустился перед Ахином на колени.
— Дай, наставник, имя щенку Чифки, — попросил юноша.
— Айка… — сказал Ахин.
И он не смог больше ничего прибавить. Так за щенком и осталась эта короткая кличка.
В это время из-за ближнего мыса в Тихий Залив выплыл челн — это охотники стойбища возвращались с рыбной ловли; юноши
Прынка, Курка, Раска и даже Вырка побежали к берегу. Чифка со щенком на руках стоял в нерешительности, — ему хотелось броситься за ними. Челн пристал — и началась выгрузка рыбы. Юноши помогали взрослым охотникам. Чифке тоже присоединиться? Но тут щенок запищал, начал барахтаться, и Чифка спохватился: Ахин доверил ему щенка, как взрослому охотнику, а он…
Щенок продолжал пищать.
— Айка хочет есть, Айку нужно накормить! — воскликнул юноша.
И колебания его сразу кончились; повернувшись спиной к рыбакам, Чифка побежал к землянке, где женщины готовили еду.
О том, что юноша, не прошедший еще обряда приобщения, получил на воспитание щенка, Имба узнал от старого Нурека, пришедшего к нему в землянку.
Имба жил на краю стойбища, в том месте, где берег поднимался к лесу пологим песчаным скатом. С этой стороны к стойбищу подходили высокие сосны, охранявшие жилище людей от Холодных Ветров.
Имба был хранителем веры стойбища Рода Лебедя. Но сам он не принадлежал ни к одному из Родов племени Береговых Людей. Ребенком его нашли в лесу, рядом с умершей от голода женщиной. Откуда эта женщина была родом и как попала на побережье Широкой Воды, так никто и не узнал.
Ребенка принесли в стойбище, назвали его Имбой (что значило: «найденный в лесу») и отдали на воспитание старому хранителю веры.
Прошли годы. Слабосильный Имба к охоте оказался непригодным — он так и остался у хранителя веры. А когда тот умер, новым хранителем веры выбрали Имбу, который к этому времени сумел перенять все то, что делал старый хранитель веры.
Выслушав Нурека, Имба воскликнул:
— Духи обрушатся теперь на всех людей стойбища!
Нурек думал то же самое.
— Нужно отвести месть духов от людей Рода! — сказал он, немного помолчав.
— Да, — повторил Имба, — нужно отвести месть духов от Рода.
По-своему и он заботился о благополучии стойбища.
Когда Нурек ушел, Имба расставил вокруг очага изображения духов-покровителей. Он вырезал эти изображения из кости и дерева. Такие же духи, изготовленные Имбой, стояли во всех землянках стойбища.
Взяв из сосуда кусок жира, Имба обмазал им духов-покровителей. Теперь духи накормлены и охотнее помогут хранителю веры в колдовстве. После этого Имба принес кусок глины, вылепил из него изображение щенка и поставил его около очага. Имба снял с перекладины небольшой барабанчик, обтянутый кожей с одной стороны, и подержал его над огнем. Когда кожа натянулась, Имба ударил по барабанчику заячьей лапой. Раздался глухой
— Пусть духи убьют щенка Чифки так же, как Имба убивает щенка! — воскликнул хранитель веры.
Так повторил он все это трижды. Наутро Имба сообщил пришедшему Нуреку, что страшная угроза, нависшая после нарушения запрета над людьми стойбища, теперь отведена: Имба всю ночь колдовал — люди могут больше не бояться мести духов.
Глава вторая. Юноши гонят лося
Большой зверь осторожно выбирался на опушку леса. Когда у него под ногами начал ломаться наст, зверь остановился. Высоко задрав горбоносую голову с висящей под горлом «серьгой», он втянул в себя воздух. Казалось, нет никакой опасности, но зверь был встревожен.
Это был старый Чана — Хозяин Леса, как называли лосей люди Берегового Племени. На высоких ногах с коротким черно-бурым туловищем, он стоял в снегу, как в глубокой воде. Свои широкие рога Чана сбросил еще в первой половине зимы, и теперь ничто не мешало ему пробираться даже по самому густому лесу.
Невдалеке от того места, где вышел лось, по обмерзшему стволу толстой ели пробежала белка. Мелькнув несколько раз среди веток, зверек поднялся до самой вершины, где и скрылся среди густой хвои. Некоторое время он сидел неподвижно. Затем, высунув из-за ствола острую мордочку, белка посмотрела вниз. Убедившись, что причиной испуга оказался лось, который для нее не опасен, белка спустилась вниз и забралась на одну из веток. Вдруг она увидела, как лось вздрогнул, сделал большой прыжок и быстро двинулся по открытому месту.
Отчего это так встревожился старый лось? Мгновенно сбежав с ветки, белка снова поднялась по стволу и затаилась на вершине ели. Там, где прошел лось, показалась собака, а за ней на лыжах — человек.
Выйдя на опушку, человек с собакой остановился. Он скинул с головы на спину меховой мешок и, несмотря на холод, остался с непокрытой головой.
Это был Чифка. Как и у большинства людей Берегового Племени, на его лице выделялись скулы. Черные волосы юноши были перехвачены поперек лба ремешком. Чифка вырос и возмужал, хотя у него еще были пухлые, совсем детские губы и серые, по-мальчишески задорные глаза. Когда он улыбался, обнажались два ровных ряда белых зубов.
На ногах у Чифки надеты узкие, сильно потертые меховые штаны, переходившие в такие же чулки. На плечах висело несколько лисьих шкур, сшитых оленьими жилами, мехом наружу, — тоже потертые и нуждавшиеся, как и штаны, в скорой замене.
Юноша стоял на широких лыжах, подбитых с нижней стороны лосиной шкурой. На таких лыжах легко подниматься в гору и ходить по насту.
В руке он сжимал лук, который смастерил себе сам. В запасе у него было несколько стрел с заостренными концами, но без кремневых наконечников. Юношам, пока они не прошли обряда приобщения, наконечников из кремня не давали.