Повесть о монахе и безбожнике
Шрифт:
Он уселся на корточки, положил посох на колени. На глазах беглецов он сдвинул что-то в нем, и на ладонь один за другим выпало несколько шариков. Айсайдра понюхал их и удовлетворенно кивнул. Один из шариков он сунул в рот себе, а остальные протянул Мовсию, предоставив ему выбор.
– Колдовство?
– насторожившись спросил Император. Что нужно делать с этим шариками он понял, однако еще не решил, стоит ли следовать примеру колдуна.
Хэст заглянул через купеческое плечо, кивнул, словно и впрямь понимал что-то. Встретившись глазами с Императором,
– Это доброе колдовство. Как в куске мяса. Стоит съесть, как сил сразу прибавится...
Не колеблясь, он схватил горошину и сунул за щеку.
Император последовал его примеру, а последнюю горошину Шура всунул между губ Императорскому экс-библиотекарю.
Пять минут спустя они вновь двинулись в путь. В эту ночь на небе соседствовали и Мульп и Лао. Этого света хватало даже на то, чтоб видеть, что твориться под деревьями.
Из всех беглецов только Никулин знал, куда они идут, поэтому, когда деревья раздвинулись, и ноги ощутили утоптанную землю дороги, он остановился, поджидая товарищей. Хэст неслышно выскользнул из-за его спины и тут же присев на корточки стал всматриваться в следы на земле.
– Эх, лошадей бы!
– с сожалением сказал он. В ладони он разминал кусочек сухой земли. Песок просыпался вниз между пальцев и его уносил ветерок.
– Конники тут вечером прошли.
– Будут тебе лошади.
– Откуда?
– Или я не колдун?
Колдун остановился и настороженно, словно хотел отыскать засаду, повернулся вокруг себя. Мовсий сделал тоже самое. Слава Кархе кругом было и тихо, и пусто... Купец уставился в навершье посоха, словно хотел разглядеть что-то внутри. По округлой рукояти бежали колдовские знаки. Император сделал охранительный знак.
– Эйн, цвей дрей, зиг-зибер!
– воскликнул определенно довольный колдун. Головой по сторонам он уже не крутил.
– Нам туда.
Он указал на кусты.
– И что там?
– спросил Хэст.
– Там четверка лошадей.
Не спуская с него глаз, Маввей боком притиснулся сквозь кусты, словно желая побыстрее уличить колдуна во лжи, а может быть наоборот - убедиться в его всемогуществе.
– Мог бы и обойти, - крикнул ему вслед прогрессор, отлично знавший, что тот там увидит.
– Все равно сквозь кусты не проведешь.
Прошло всего несколько мгновений, и Императорский Шпион вышел из-за кустов с вытаращенными глазами.
– Великий Карха! Чудо! Настоящее чудо! Четыре коня! Оружие! Еда!
Прогрессор кивнул.
Не испорченный цивилизацией туземец радовался лошадям, но главным тут оказались не они и даже не оружие, которым, как он рассчитывал, и пользоваться-то не придется.
Главной тут была еда.
Дурбанский лес.
Большая Дорога.
Всадники.
Цокот копыт толкал их в спину.
Прогрессор не сказал ни слова о погоне, но все чувствовали, что она отстала. После колдовства с лошадьми туземцы то ли почувствовали себя то ли сильнее, то ли защищеннее. От этого чувства
Прогрессор скакал следом за Мовсием, поглядывал время от времени на небо и раздумывал над тем, что должно случиться с ними в течение нескольких ближайших часов. У Мовсия имелись свои планы, у него - свои. Близилось время колдовского коварства.
Стук копыт изменил свой ритм. Шура оторвал взгляд от плывущего между звезд облака. Мовсий придержал коня и поравнялся с прогрессором.
– Слушаю тебя, государь...
– Ты знаешь, где мы сейчас?
Шура совершенно искренне ответил.
– Я слишком мало знаю твою страну, чтоб сказать это. Знаю только то, что мы на дороге, ведущей на юг. Так говорят звезды.
– Ближайший гарнизон в Ирумале, - в полголоса сказал Император и задумался. Совета Мовсий не ждал, предпочитая решать свои проблемы без подсказчиков. Его взгляд улетел в небо. Кроме облаков там еще его ждали звезды и темнота.
– Это далеко?
– осторожно спросил Александр Алексеевич.
– До полудня доберемся...
В его голосе звучала уверенность, заставившая прогрессора улыбнуться.
– Может быть, дадим животным отдохнуть?
– предложил он.
– Да и сами отдохнем - книжник совсем плох. У нас впереди целая ночь! Поедим...
Император оглянулся. Оба ночных светила уже уходили за кромку леса. Шумон в остатках света выглядел вурдалаком или оборотнем. Сам Мовсий после действия колдовского зерна чувствовал себя хоть куда, но вот для книжника колдовства оказалось явно не достаточно. Того и гляди свалится.
Продолжать скачку значило рисковать потерять лошадей или сломать чью-нибудь шею, но если лошадей колдун наколдует снова - что ему стоит-то, то кто его знает, сможет ли он так же ловко срастить сломанную шею?
Император дернул уздечку, поворачивая коня в сторону от дороги. Сквозь ближние кусты люди добрались до редколесья и свернули в темноту. Оттуда пахнуло свежей сыростью, прелыми листьями. Шумон непроизвольно чмокнул сухими губами.
– Там вода, - сказал Хэст.
– Зачем нам вода? Победители пьют вино, - сказал прогрессор.
– Или мы не заслужили?
Из седельной сумки он вытащил флягу, и, приложившись первым, с поклоном передал ее Императору. Фляга прошла по кругу и вернулась к купцу.
Они спешились и едва успели достать припасы, как на них навалилась сонное оцепенение. Мовсий почувствовал неладное, попытался подняться, но только повалился навзничь. Роса на какое-то мгновение обожгла его холодом, заставив оцепенение отпрянуть. Он увидел, что его товарищи лежат, скованные той же силой. Что бы победить слабость, мгновения оказалось мало. Мовсий только приподнялся и снова упал навзничь. В глазах замелькали искры, поплыли цветные кольца...