Повесть о монахе и безбожнике

Перемолотов Владимир Васильевич

Император молчал. Молчание тянулось долго-долго. Слова Шумона поколебали уже сложившееся решение.

– Войска собрать в Гэйле. В лес не входить. Ждать моего приказа. Или знака, что даст Карха!

Средний Брат Така радостно улыбнулся и посмотрел на Старшего Брата Черета. Тот горестно качал головой.

Замок Трульд.

Зал Мечников.

Эйтель остановился в проеме двери и вопросительно посмотрел на брайхкамера. Не вставая из-за стола, Трульд показал проникателю на место

напротив. Тот уселся так, что понятно стало - не первый раз он садится в это кресло. Так же молча брайхкамер пододвинул ему кубок с вином и блюдо с мясом. На этом любезности кончились. Словно исполнив долг гостеприимства, и посчитав себя далее свободным от дальнейших обязательств перед гостем, хозяин, не дав тому даже пригубить вино, спросил.

– Что с людьми?

Тот все-таки хлебнул и только тогда ответил.

– Слава Кархе, все в порядке. Все оправились...

– Да, - без улыбки сказал Трульд.
– Ловить колдунов дело опасное. Никто не отшатнулся?

– Нет. Все, как и прежде преданы тебе.

– Чем занимаетесь?

– Готовимся...

– К чему?
– насторожился брайхкамер.
– Я не приказывал...

Гость отодвинул кубок в сторону и посмотрел в глаза хозяину.

– Ко всему. Прыгаем в основном. Не все нам без дела сидеть. На это приказ не нужен.

Трульд встал, прошелся от окна до стола. Проникатель провожал его глазами, профессионально оценивая хозяина как угрозу, как опасность.

– Три дня на сборы, - наконец сказал брайхкамер, - и на зализывание последних ран.

От его голоса Эйтель поднялся и вытянулся перед хозяином. Тот подошел ближе, покачал перед его носом кулаком.

– Через три дня мне понадобятся каждый нож и каждая капля крови... Каждый нож...

Имперский город Эмиргергер.

Императорский дворец.

Личные покои Императора.

– Почему ты не хочешь напасть сейчас?
– спросил Иркон.
– Если твой шпион прав, то их всего около четырех десятков.

Император не ответил.

– Это четыре десятка колдунов, - возразил за Императора Верлен.
– Тебе мало того, что у нас тут недавно творилось? Сколько их было? Двое? Трое?

Он шлепнул ногой, и по воде, служившей напоминанием о недавнем прошлом, побежали круги. Сталкиваясь друг с другом, они покрыли зеркало воды мелкой рябью. По-своему Верлен был прав, но и Иркон был уверен в своей правоте.

– Пока мы будем ждать, их может стать больше. Сто колдунов хуже, чем полста.

Император молчал. Никто из сидящих не знал, что скрывается за молчанием и слегка нервничал от этого. Поспешивший с речами мог серьезно опоздать к раздаче Императорской милости, а то и вовсе головы лишиться.

– По крайней мере, тогда все станет ясно...
– наконец сказал Иркон, обращаясь уже не к Императору, а к Верлену.

– Вспомни, что стало с первыми,

вышедшими против Злых Железных Рыцарей.

– Так что ж нам сидеть и терпеть?
– набычился Иркон.
– Ждать? Чего?

Старший Брат Черет вдруг вздохнул глубоко, словно решался на что-то опасное.

– Подумаешь, болото...
– осторожно сказал он.
– Что ценного в этом болоте? Там и земли-то нет. Одна грязь. Ну, драконы если только...

– Это наша грязь!
– вспыхнул Иркон, обрадовавшись, что есть еще одни спорщик.
– Часть Родины, если хочешь...

– Родина?
– спросил Старший Брат, демонстративно поворачиваясь спиной к Императору, словно разговор этот никак его не касался.
– Земля? Люди? Лес? Болото это?

Иркон молчал. То ли подбирал слова, то ли не знал, что сказать. Старший Брат покачал головой с сомнением.

– Нет, наверное, людей, которые за всю Империю страдают. Они ее всю и не видели. Император вот разве что...

Он поклонился Мовсию, проверяя, слушает ли он, но Император смотрел не на него. Он смотрел на Верлена, что с одобрением кивал, слушая монаха. Мовсий не стал отвечать монаху, хотя и понимал, что все, что тот говорит - говорит для него.

– А для тебя Родина это что?

– Для меня? Для меня Родина Рохлой. Замок. Соколиная охота, сеновал, где башенных девок валял. Мать. Руки ее помню.

Мовсий кивнул, словно ничего другого и не ждал услышать. Верлену даже показалось, что он помог Императору прийти к какому-то решению и торопливо закончил:

– Скорее люди и воспоминания. Пока я жив, и пока в карманах будет звенеть золото, такая родина всегда будет со мной.

Монах повернулся к нему.

– Ты хочешь сказать, что для тебя Родина это не место, где ты появился на свет?

Верлен пожал плечами.

– Конечно, нет! Тем более что в таком случае защищать Родину значило бы защищать камни, деревья.

– Болото, - сказал Мовсий.

– Болото, - подтвердил Старший Брат.
– Если Родина место, то защищать Империю никто не пойдет. Каждый сядет около своего забора, и будет ждать, когда враг подойдет к нему.

– Чтоб этого не произошло, существуют наемники, - заметил Иркон.

Монах повернулся к нему, стараясь не упустить из виду лицу Императора.

– Наемники? Да. Но они защищают не Родину, а свой карман.

– Это так, но без них не обойтись - какой смысл бедняку из Гэйля идти защищать имущество Братьев, которые сами туда и не сунутся?

Иркон улыбнулся.

– Есть довод, который звенит...

– Деньги?

Старший Брат покачал головой.

– Да. Это серьезный повод, но не высокие слова о Родине. Беднякам нет смысла говорить о Родине, да и богачам тоже. С кошельком золота в кармане тебя примут везде.

– Может быть Родина это люди, которые тебе дороги?