Повесть о настоящем пацане
Шрифт:
– Я… Я, – судорожно вздыхала горничная.
– Ты – Верочка, правильно? – подбодрил ее хозяин.
– Ну да, – успокоилась горничная. – Я ничего не знаю. Меня с утра – вы с супругой еще были дома – вызвали из квартиры под предлогом того, что принесли от портного вашу одежду. Я еще подумала – какая одежда? Вы же все в магазине покупаете. Но потом решила, что это наша Снежаночка Игоревна что-нибудь еще придумала, и я открыла. А мне – из баллончика в лицо и – хана. Очнулась – уже в кладовой возле шкафа с соленьями и рот залеплен. Потом еще слышала, как Снежаночка Игоревна бегала по дому и кричала. Я ей хотела отозваться, но как же… А потом
– Мне все ясно, – заявил сыщик. – Произошел налет на квартиру с целью ограбления. Преступники сперва обезвредили прислугу, потом дождались, когда все разошлись и уж тогда…
– А где моя супруга?
– Вероятно, похищена. С целью выкупа.
– Так-так-так, – оживился Вован Натанович. – Может, и детей тоже того, а?
– Очень может быть, – пожал плечами сыщик.
– Очень хорошо. Какие у нас там новости от этих обормотов?
– Пока никаких, – подсказал кто-то из охраны.
– Так, а что украли?
Секретарша подала список.
– Ага. Чемодан кожаный, сумка из котика, пятнадцать комплектов нижнего белья, костюм шелковый за тысячу долларов… Это что, счет из магазина?
– Нет. Это то, чего мы не досчитались, – подсказал Саныч. Там внизу еще список драгоценностей.
Вован Натанович просмотрел его и сказал:
– А это уже круто. Что еще?
– Записка.
– «Дорогой, я уехала на курорт по рекомендации своего врача. Телефон моей гостиницы… Твой Снежок», – озадаченный Вован Натанович потянулся за телефоном.
– Записка – поддельная, – решил детектив.
Вован Натанович набрал номер. Его соединили, Жену ему позвали. Из трубки донесся плеск воды и звук мужского голоса, который фальшиво напевал самый горячий хит сезона.
– Але? Это кто? Это метрдотель? Еще шампанского в триста пятнадцатый! – раздался веселый женский голос, который Вован Натанович даже не сразу узнал.
– Жанка, это ты? – переспросил он.
– Это кто?
– Это твой муж.
– Ой, Волечка! – пение смолкло. – Какими судьбами, дорогуша?
– Отдыхаешь?
– Да, приболела чуть-чуть.
– Прослушай информацию. Тут вот список вещей, которых дома не хватает. Ты мне скажи, чего ты с собой взяла, а чего поперли.
Он медленно прочитал все многочисленные пункты этого списка. В это время те, кто удобно устроился, успели немного вздремнуть.
– Значит так. Ковер персидский я подарила своей маникюрше, а кашемировое пальто – в чистке. Все остальное – со мной, кроме перстня, который ты мне купил на аукционе – помнишь, когда?
Снежане Игоревна пустилась было в воспоминания о прекрасных временах начала их знакомства, но Вован Натанович нажал отбой и сказал:
– Похоже, поперли только один перстень.
Ингред сделала все, что было в ее силах, чтобы как можно скорее выяснить нахождения своего напарника и друга. После многочисленных мытарств она, наконец, вышла в квадрат приближения и повела объект на сближение. Зеленая точка на экране все росла и все громче пикала. Пришлось даже убавить звук, чтобы не привлекать к себе внимание. Вскоре точка заняла весь экран и Ингред то и дело поднимала голову и оглядывалась в надежде увидеть знакомую фигуру. Фигуры все не было видно. Вдруг Ингред поняла, что она не
Ингред с удивлением обернулась и не увидела на улице ровным счетом никого, кроме двух помятых мужчин. Ни один из них и отдаленно не напоминал ей ее напарника. Разве что было предположить, что он настолько хорошо овладел маскировкой, что смог изменить не только походку и внешность, но и рост. Только кто из них был он – маленький или большой? Ингред стала красться следом, делая вид, что прогуливается. Она присматривалась к этим незнакомцам, пытаясь увидеть хоть малейший намек на то, что ее предположение верно.
Она решила подойти к ним и заговорить, назвав какой-нибудь из известных ей паролей, но тут мужчины свернули к стайке молодежи, которая топталась без дела на углу. Ингред замерла на месте, стараясь понять, не испортит ли она своему другу задание и решила выждать время.
Женя никогда не обладала ни особой чувствительностью, ни особой проницательностью. Женских качеств в ней вообще было мало и она этим гордилась. Поэтому она была уверена, что не ошиблась: из-под черного капюшона одного из монахов, проходивших мимо, на нее глянули злые зеленые глаза того, кого она так тщетно искала. Женя хотела было бросится следом за плавно уходящими монахами, но передумала и сделала вид, что ничего не заметила. Она повернулась спиной и достала из кармана завалявшийся там компакт-диск. Приподняв его до уровня лица, Женя проследила, в какую сторону отправятся монахи и чуть не умерла от радости, увидев, что от общей массы отделилась широкоплечая фигура и быстро-быстро пошла в сторону видневшегося поодаль елового леска.
Женя короткими перебежками, приседая и прячась за сугробами, сараями и столбами, последовала за торопливым монашком всякий раз обмирая, когда он оглядывался. В леске, который примыкал к монастырю, преследовать Гарри стало полегче. Он шумел ветками, а Жене не нужно было бояться попасть нему на глаза. Единственным препятствием, которое пришлось ей преодолеть на своем пути, была небольшая калитка, которую ей с некоторым трудом пришлось перелезть, так как ключа у нее не было.
В конце концов, Гарри вывел Женю к маленькому лесному озерцу, которое еще не совсем замерзло. На берегу стоял высокий и узкий деревянный дом, похожий на скворечник. Туда, со всеми мыслимыми осторожностями, и скрылся Гарри. На пороге он скинул капюшон и Женя теперь была абсолютно уверена, что шла по правильному следу.
Евгения не пошла прямо к дому, как говориться, с открытом забралом. Она обошла его с тылу, перемещаясь в тени елок, и обнаружила на заднем дворе высокую поленницу. К счастью, Женя была не так тяжела, чтобы причинить сколько-нибудь серьезный ущерб дровяному складу, и ей удалось вскарабкаться достаточно высоко, не наделав особого шума. Оказавшись на вершине горы из дров, Женя осмотрелась, думая, в каком направлении двигаться дальше. Ее внимание было привлечено наполовину расколотым окошком на втором этаже. Чтобы добраться до него нужно было заставить себя вскарабкаться по отвесной стене, собранной из темных бревен. Это был не лучший вариант для хрупкой девушки, однако выбора у нее не было. Женя поплевала на руки и полезла. Каждую минуту ей представлялась уникальная возможность разбить себе голову совершенно оригинальным способом, и только ценой неимоверного напряжения она эти возможности упускала.