Повесть о неподкупном солдате (об Э. П. Берзине)
Шрифт:
Новые клиенты сели за разные столики, будто не знали друг друга.
Говорят, что рестораны — и фешенебельные, сверкающие хрустальным ореолом, и убогие, пропитанные запахами сивухи, — все живут двоякой жизнью. Одна — явная — открыта на всеобщее обозрение и влечет к себе неопытных юнцов ложной красивостью, а вторая — подспудная — привлекает дельцов, проходимцев, жуликов и аферистов разных мастей.
Ресторан Сергея Палкина также вел двойную жизнь. Явная — с жалкими остатками купеческих радостей, угодливости и скучной сутолоки — шла в общем зале. Тайная— велась в кабинетах, куда простых клиентов не пускали.
5
В
Белоснежная скатерть, хрустальные вазы и бокалы, серебряные ведерки со льдом для шампанского, «вдовы Клико» — все это было резким контрастом с убогой роскошью общего зала.
По тому, как Палкин внимательно огладывал стол, подправлял приборы, вновь и вновь просматривал на свет искрящиеся рюмки, можно было понять, что он ждет высоких гостей.
— Как в зале? — коротко бросил он лакею.
— Все на местах-с. Не изволите-с беспокоиться.
— Рыжий пришел?
— Точно так-с.
— Вы ему много не подавайте. Напьется…
— Слушаюсь!..
Гости явились точно в назначенный час. Они прошли через специальный ход, бдительно охраняемый бывшим унтером из полицейских.
Первым, откинув портьеру, в кабинете появился среднего роста плотный человек в безукоризненно сшитом костюме. Холодные, слегка выпуклые глаза, чувственный рот, скривленный в надменной улыбке, — все выдавало в нем человека, привыкшего повелевать. Он подчеркнуто вежливо поздоровался с Сергеем Палкиным и негромко спросил:
— Господин Массино еще не приходил?
— Никак нет-с.
— Прошу вас никого сюда не пускать, кроме лиц вам известных.
— Не извольте беспокоиться, господин посол…
Называя гостя послом, Сергей Палкин несколько преувеличивал. Роберт Локкарт, а точнее — Роберт Гамильтон Брюс Локкарт, — был лишь главой английской политической миссии в России. Но он не возражал, когда его величали послом.
Этот дипломат с первой встречи умел понравиться людям— качество, столь высоко ценимое высшими дипломатическими кругами Великобритании. Был он интересным собеседником — в меру остроумным, в меру ироническим, но никогда — откровенным.
Брюс Локкарт окончил закрытое аристократическое учебное заведение и в двадцать четыре года начал свою дипломатическую карьеру. Шотландец по происхождению (Локкарт неизменно подчеркивал, что в его жилах нет ни капли английской крови), характером он во многом походил на свою родину — туманную, иссеченную горами, загадочную. Он верой и правдой служил английскому престолу и отстаивал, интересы англичан, которых, как всякий истинный шотландец, в душе презирал.
Тридцати лет он первый раз появился в Москве и вручил царским властям грамоту вице-консула. Было это за два года до начала войны. Он хорошо говорил по-русски, хорошо разбирался в русской политике и особенно хорошо— в русских интригах. Генералы и актрисы, адвокаты и помещики, купцы и высокопоставленные сановники составляли круг его официальных знакомых. Офицеры-пропойцы, мелкие чиновники, жаждавшие приобщиться к благам мира сего, проститутки и шулера — были неофициальными агентами английского дипломата.
В середине января восемнадцатого года он приехал в Советскую Россию. Причем приехал не
Да, английский премьер верил, что Локкарт сумеет обойти своих коллег по дипломатическому корпусу и Англия получит и кавказскую нефть и контроль над Прибалтикой. Надо лишь спихнуть большевиков.
Любыми средствами спихнуть!
Безразлично оглядев богато сервированный стол, Локкарт сел в мягкое кресло и принялся жевать яблоко. Он думал о том, что в России пора начинать крупную, игру. Фигуры расставлены, тактика определена, цель ясна… Цель! В конце декабря в Париже союзники подписали секретное соглашение, в котором наметили «зоны влияния» в России. Англия получила свою «зону», Франция — свою, Америка— свою. Но за каждый клочок русской территории надо платить кровью и оружием, снарядами и деньгами, верой и изменой. Большевики готовятся подписать мир с кайзером, это им выгодно. Но то, что выгодно большевикам, не выгодно нам. Опять прописная истина! В этой чертовой стране начинаешь мыслить детскими категориями…
Локкарт усмехнулся. Если бы большевики согласились воевать! Как просто решались бы многие проблемы! Кайзер, не без помощи наших агентов, предпримет наступление на восточном фронте. Окончательно разложившиеся армии русских бегут в тыл, а здесь их встречает новая власть. Мы уж постараемся, чтобы она ничем не походила на большевистскую. И тогда… Мощное контрнаступление на Вильгельма с востока и запада — кайзер на коленях! После этого мы подпишем мир, и, пожалуйста, — «зоны влияния» окажутся не только в России, но и в Германии.
Размышления англичанина прервал новый гость. Худощавый, бледный, рано начавший лысеть, Борис Викторович Савинков словно призрак появился в дверях. В неизменном сюртуке и лакированных ботинках, он почему-то напоминал директора банка.
— Входите, входите, Борис Викторович! — Локкарт пожал руку Савинкова.
— Меня пригласили сюда для встречи с каким-то турком, — Савинков выжидательно посмотрел на Локкарта.
— Не беспокойтесь, он скоро будет. Господин Массино очень аккуратен в делах.
— Вы с ним знакомы?
— И очень близко. Вот, кстати, и он, — Локкарт указал на входящего в кабинет высокого человека. — Но я думаю, — продолжал он, — что здесь все свои и капитану Сиднею Рейли не стоит скрываться за турецкой маской. Не правда ли, капитан?
— Совершенно верно, господин посол. — Новый гость поздоровался с Локкартом и Савинковым. — Тем более что мы с Борисом Викторовичем друг друга отлично знаем.
Вначале за столом велась общая, ничем не примечательная беседа. Играя в радушного хозяина, Локкарт сыпал анекдотами, рассказал несколько пикантных историй из великосветской жизни Лондона.