Повесть о спортивном капитане
Шрифт:
Затем задал вопрос защитник Сергея.
— Скажите, Слонимская, как выглядел нож, которым вам угрожали?
— Я помню, что у него была странная ручка — в форме русалки. Я еще подумала, что его держать неудобно.
Защитник поднял сидевшего теперь в зале свидетеля Чехонкова, спросив, что он может сказать на этот счет.
— Вспомнил, — подтвердил тот, — действительно, ручка сделана в форме русалки.
— Товарищ секретарь, принесите, пожалуйста, вещественные доказательства, — попросила судья.
Из картонной, запечатанной сургучом коробки судья вынула короткий широкий нож
— Скажите, Слонимская, вас кто-нибудь видел в парке в тот вечер, кто может подтвердить это?
— Конечно! — ответила Ира. — Мы ребят из школы встретили, соседку, учительницу нашу. Там многие гуляют.
— Дополнительный свидетель, Слонимская, почему ваш товарищ так плохо все запомнил, а вы так хорошо? — спросил прокурор.
— Так он боялся! Они его ударили…
— И еще ударим! — раздался хриплый голос из зала.
— Вот видите, — продолжала Ирина. — Он только и думал, как бы скорей удрать оттуда.
Задав девочке еще несколько вопросов, суд отпустил ее.
Первым речь произнес прокурор. Подробно проанализировав происшедшее, он неожиданно для всех кроме, наверное, судьи, отказался от обвинения, мотивировав это новыми фактами, вскрывшимися в процессе судебного заседания.
В защиту речей было две. Одну произнес решительный белобрысый паренек с острым взглядом светло-голубых глаз, в упор устремленных на судью, и энергичными жестами — комсорг курса, которого техникум физкультуры выдвинул в качестве общественного защитника. Возможно, он блестяще владел боксерской техникой (паренек имел первый разряд), но по части парламентских выражений и риторики был далек от совершенства.
Сказав много добрых слов в адрес Сергея, он продолжил свою речь так:
— И вообще, товарищ судья, для чего мы самбо занимаемся — танцы, что ли, преподавать? Мы должны уметь врагов бить. Если война или еще что. А этот «потерпевший», простите за выражение, он самый настоящий враг. Я на Сережкином месте не только ему — я б им всем недоумкам шею свернул…
— Общественный защитник, — перебила судья, — выбирайте выражения!
— Извините, конечно, товарищ судья, я не то хотел сказать. Но дал он им по башке — и хорошо сделал. А «потерпевшего» (видно, это слово в данном применении вызывало у него глубокое негодование), я бы его… Он бы у меня еще не гак натерпелся, я бы…
— Садитесь, общественный защитник! — судья повысила голос. — Суд учтет ваше мнение.
Вторую речь произнес адвокат. И хотя по форме она была, разумеется, иной, по существу не отличалась от речи его общественного коллеги.
— Спорт в нашей стране призван воспитывать в молодежи не только физические качества, но и моральные: патриотизм, благородство, чувство товарищества, готовность прийти в трудную минуту на помощь людям. Советское законодательство предусматривает не только право, а обязанность защищать честь и достоинство граждан. И совершенно естественно, что мой подзащитный, несмотря на юный возраст, ни минуты не раздумывал, когда увидел, что на его товарищей, в том числе девушек, нападают хулиганы, да еще вооруженные ножом.
Так учили его тренеры, педагоги, так учил комсомол, так, между прочим, товарищи судьи,
Закон допускает в случаях, когда человеку угрожает непосредственная опасность, когда он подвергся нападению, применять все меры защиты и в случае нанесения вреда нападавшему уголовной ответственности не нести. Нападавших было больше, у них был нож. Мой подзащитный защищал не только себя, но и девушку, жизни которой угрожала смертельная опасность. Думается, что дело, которое разбиралось здесь, послужит поучительным уроком и иным физкультурным руководителям. Ведь мы столкнулись здесь с двумя полярными восприятиями спорта. Мой подзащитный видит в спорте средство подготовки к труду и обороне, для того он изучал самбо. И выходившие против него на ковер соперники были для него прежде всего товарищами. Он испытывал радость, занимаясь спортом. Поэтому и занимался им упорно, добросовестно.
Нападавший на него тоже занимался спортом. Как мы знаем из дела, целый год ходил в секцию каратэ. Но зачем? Лишь затем, чтобы изучить опасные приемы, хвастаться ими, демонстрировать на страх сверстникам, пускать в ход во зло обществу. Он недоучился, ему надоело заниматься, и мы можем лишь порадоваться этому. Потому что, когда жизнь столкнула этих юношей не на ринге или ковре, а в драматической ситуации, верх, одержал настоящий спортсмен, а не псевдоспортсмен, честный боец, а не преступник, человек, которым руководили благородные привычки, воспитываемые спортом, а не недостойное стремление использовать знание опасных приемов в преступных целях. Борьба самбо, бокс и особенно, как мы сейчас наблюдаем, каратэ предполагают исключительно высокую ответственность для тех, кто отвечает за эти виды спорта, и, конечно, тех, кто ими занимается.
В связи со сказанным, товарищи судьи, я требую вынести частное определение о возбуждении уголовного дела в отношении Земского по части третьей статьи двести шестой Уголовного кодекса РСФСР за особо злостное учинение хулиганских действий с применением ножа.
Мы не можем не сожалеть о потерпевшем. Человеческая жизнь и здоровье — главная ценность в нашем государстве. Но по совокупности обстоятельств, принимая во внимание личности участников драмы, анализируя их поведение, можно сделать только один вывод: мой подзащитный действовал правильно, в духе советской морали, в состоянии необходимой самообороны, не нарушил закона и должен быть оправдан!