Повесть о великом мире

Кодзима-хоси

Когда Суда и Такахаси, описав дугу, прискакали туда, они вскричали громкими голосами:

— Похоже, что сторонники Акамацу как-то затесались среди наших. Это враги, которые переправлялись через реку, поэтому не может быть, чтобы их кони и их доспехи не были мокрыми. Проверяйте это, набрасывайтесь на них и рубите!

Поскольку и Саданори, и Сокую очень рассчитывали смешаться с противниками, они подумали, что это плохо. Шестеро всадников, братья и их вассалы, тесной группой, верхом с громким криком вторглись в гущу двухтысячного противника, провозгласили там свои имена и стали сражаться. Противники, решив, что перед ними находятся такие малые силы, думали, что могут к нему приблизиться, и перемешавшись как попало, побили немало своих товарищей. Но, когда сталкиваешься с крупными силами противника, сил надолго не хватает, поэтому четверо вассалов стали рубиться и там и

тут, а губернатор провинции Тикудзэн сражался в стороне от остальных.

Сокую, оставшись один, поскакал к улице Омия, на запад от Ситидзё, За ним погнались восемь вассалов Игу, губернатора провинции Овари.

— Ты хоть и противник, но похвалы заслуживаешь! Кто ты такой? Назови своё имя!

Сокую придержал коня и отвечал:

— Человек я недостойный, так что, если и назову своё имя, вряд ли оно знакомо вам. Возьмите мою голову и покажите её людям!

Пока он говорил это, противники приблизились. Сокую развернулся и, когда противники попятились, погнал коня и двадцать с лишним кварталов спасался бегством от восьми всадников противника. Когда же он выехал к южной стене храма на западной стороне Восьмой линии, Саданори, губернатор провинции Синано, с тремястами с лишним всадников, остудив ноги коней на мелководье перед воротами Расемон, собрал воинов разбитого войска. Они стояли лагерем, подняв свои знамёна. Обнаружив это, Сокую одним махом въехал в тот лагерь и услышал голоса гнавшихся за ним восьми всадников:

— Очень жаль, что человек, которого мы считали добрым воином, в конце концов погиб!

С этими словами они повернули коней. Через некоторое время с разных сторон — с речного берега у Ситидзё, с западной оконечности дороги Красной птицы — там собрались воины из рассеянных отрядов. Опять их стало больше тысячи всадников.

Акамацу послал этих воинов по малой дороге, проходящей с востока на запад, и в окрестностях Седьмой линии они опять издали боевой клич. Тогда войско Рокухара в семь с лишним тысяч всадников, оставив позади себя павильон Рокудзё, то наступая, то отходя, в течение двух страж нападало на своих. Тут Коно и Суяма, думая, что определить, чья здесь победа и чьё поражение невозможно, ударили с пятью с лишним сотнями всадников от улицы Омия, развернулись задом наперёд и разрушили тылы. Многих нападавших постреляли, и Акамацу с поредевшим войском вернулся в Ямадзаки.

Коно и Суяма, взяв верх, гнали противника до окрестностей дороги Сакудо, а Акамацу, постоянно оглядываясь на своё войско, готовое перейти в контратаку, скомандовал:

— Сражение закончено! Дальше не продолжать! — и от дворца Тоба повернул назад, взяв больше двадцати человек пленных и семьдесят три головы, пронзив их остриями пик. Окровавленные они поскакали назад в Рокухара.

Император Когон, повелев подвернуть шторы, смотрел на них. Оба Рокухара, сидя на шкурах, их осматривали.

— Коно и Суяма оба вели себя как всегда, особенно во время сражения нынешней ночью. Похоже, что если бы они опустили руки и не действовали так самоотверженно, они ничего бы не добились, — восхищённо повторили они несколько раз.

Той же ночью был срочно выпущен эдикт о назначении на должность. Коно-но Куро был назначен губернатором провинции Цусима и пожалован мечом. Суяма Дзиро был назначен губернатором провинции Биттю и пожалован конём из государевой конюшни. Поэтому воины, которые видели и слышали это, говорили: «О, какая честь для мастеров лука и стрел!» — некоторые с завистью, некоторые недоверчиво. Их имена стали известны во всей Поднебесной.

На следующий день после того, как сражение закончилось, Суда и Такахаси объезжали вокруг столицы, там и сям собирая в канавах и рвах головы раненых и убитых. Головы выставили на речном берегу возле Шестой линии, их количество составило восемьсот семьдесят три головы. Хотя настолько много врагов убито не было, воины Рокухара, те, которые в сражении и не участвовали, говорили: «Мы прославились!». Здесь были и посторонние головы жителей столицы и её окрестностей, на которых написали самые разные имена. Среди них было пять голов с бирками: «Вступивший на Путь Акамацу Энсин». А поскольку в лицо его никто не знал, напоказ выставили их все. Столичные мальчишки, увидев их, смеялись все как один:

— Людям, у которых эти головы позаимствовали, надо вернуть проценты. Тело Вступившего на Путь Акамацу множится и множится, так что конца врагам не будет!

4

О РЕЛИГИОЗНЫХ ЦЕРЕМОНИЯХ В ПЕЩЕРЕ ОТШЕЛЬНИКА [604] И В ПОКОЯХ ГОСУДАРЯ, А ТАКЖЕ О СРАЖЕНИИ ПРИ ЯМАДЗАКИ

В

эту пору сильно разбушевались Четыре моря, боевые костры коснулись неба. Когда император Когон взошёл на престол, он не знал покоя ни весной, ни осенью, а военные его вассалы держали в руках копья, и не было дня, когда бы оставались в покое боевые знамёна. При помощи буддийского Закона мятежных вассалов было не усмирить, поэтому те времена спокойными считать нельзя. Из-за этого император велел провести большие церемонии и тайные обряды в буддийских храмах и в синтоистских святилищах. Принц Кадзии [605] — брат императора, занимавший место настоятеля Горных ворот [606] . Установив в императорском дворце помост, он благоволил провести моление глазам Будды [607] . Дзидзю-содзё из храма за перекрёстком дорог [608] вознёс моления будде Якута в пещере отшельника.

604

Прим.19 Свиток 8:

«Пещера отшельника» — дворец экс-императора.

605

Прим.20 Свиток 8:

Принц Кадзии — в монашестве — Сонъин.

606

Прим.21 Свиток 8:

Горные ворота — монастырь Энрякудзи на горе Хиэйдзан.

607

Прим.22 Свиток 8:

Моление глазам Будды — эзотерический обряд вызывания благополучия.

608

Прим.23 Свиток 8:

«Храм за перекрёстком дорог» — храм Кофукудзи в Нара.

Воинские дома выясняли настроение монахов из Горных ворот, Южной столицы [609] , храма Ондзедзи [610] и, чтобы монахи обратились с просьбами об увеличении чудесной защиты, повсеместно вносили пожертвования храмам и святилищам в поместьях, преподносили разные священные драгоценности, чтобы там молились за них. Однако способ правления знати неправилен, нагромождение дурного у воинских домов навлекает несчастья, поэтому как люди ни молились, боги жертв не принимали. Но сколько ни говори, разве людские желания бесполезны? Проходили дни, и из провинций непрерывно сообщали о надвигающихся событиях.

609

Прим.24 Свиток 8:

Южная столица — г. Нара.

610

Прим.25 Свиток 8:

Ондзедзи — буддийский храм на северо-западе провинции Оми. Другое название — Миидэра.

Акамацу потерпел поражение в сражении в двадцать второй день третьей луны, отступил к Ямадзаки и скоро остался один на один с преследователями, но задержать противника не смог. Тот потерял бдительность, подумав, что теперь-то ничего не случится. Тогда воины проигравшей сражение армии стали скапливаться в одном месте и скоро сделались крупной силой. Акамацу при покровительстве среднего военачальника Наканоин Садаёси назвался принцем Сегоин, разбил в Ямадзаки и Яхата лагерь, перегородил устье реки и отрезал дорогу в западные провинции. Из-за этого остановилась торговля в столице, передвижение солдат на помощь столице затруднилось. Оба Рокухара, услышав об этом, приказали:

— Акамацу один доставляет столице страдания. Сейчас же облегчите мучения солдат! Судя по сражению прошедшего двенадцатого числа, у противника не было таких больших сил. А если без разбору верить слухам, то противника допустили от границы до границы. Для воинских домов это позор до самой следующей жизни. Короче говоря, на этот раз правительственные войска надо двинуть на расположение противника, разбить оба его лагеря, Яхата и Ямадзаки, мятежников сбросить в реку, а их головы взять и выставить на речной долине у Шестой линии!