Повести и рассказы (сборник)
Шрифт:
Не думал старик Тевка, что он останется без ноги. Доктор Иван Павлович не такой был человек, чтобы не вылечить ногу.
Братья Ивт и Вайт стояли на берегу. Они смотрели на простреленную ногу Тевки.
— Померла нога, — сказал Ивт.
— Жить будет, — сказал Вайт.
— Не будет жить, — возразил Ивт. — Хоронить можно ногу.
Кровь хлестала из раненой ноги в лодку на мешок с юколой, на убитую утку, на ружье Тевки. Тевка перетянул ногу ремнем повыше раны.
Братья Ивт и Вайт, сумрачные, сели в лодку.
— Пропала
— Худая охота, — сказал Вайт. — Убили одну утку.
Лодка шла тихо. Греб Вайт. Ивт хмурился.
Возле песчаной косы они стали ругаться, Ивт и Вайт. Чтобы старик Тевка не понял, они стали ругаться па японском языке. Ругаться по-японски их научили японцы во время интервенции.
Ивт замахнулся на Вайта веслом, но не ударил.
— Ничего, — сказал старик Тевка не столько братьям Ивту и Вайту, сколько самому себе. — Я и на одной ноге всех перегоню. Не люблю быть последним.
В стойбище Ный-во все удивились, что два человека идут: ведь уехало трое. Когда эти двое подошли ближе, все заметили, что они несут на руках третьего.
Сказал Ивт:
— Это не я. Брат мой Вайт выстрелил в старика Тевку по ошибке.
Вайт сказал:
— Врет он. Это не я. Брат мой Ивт уронил ружье. Глупое ружье выстрелило.
Соседи принесли старика Тевку в его пустой дом. У Тевки не было мамки. Мамка его утонула. Сыновей не было у него. Сыновья его померли от оспы. Дочери вышли замуж.
— Ну, ребята, — сказал старик Тевка соседям. — Теперь я с одной ногой остался на смех людям. Смешной я теперь.
Все лето пролежал Тевка в летнем доме на нарах.
В открытую дверь он видел море, лиственницу за песчаным холмом, белых собак, лежавших у моря, как пена.
Старик Тевка лежать не любил, любил бегать. Хотя по годам он был стариком, ноги у него были веселые, руки легкие, глаза были молодые, как у детей, и смеялся Тевка, как дети. Дети любили старика Тевку. Когда не видели взрослые, старик Тевка играл с детьми. И, видно, не для того играл, чтобы забавлять, — самому было забавно. Непоседливый человек был старик Тевка. Ходить он не умел, бегал. На охоте другим охотникам трудно было за ним поспеть. А тут пришлось ему лежать все лето. Одна нога стала непослушной. Свет стал коротеньким. Все, что было за дверью, было чужое. Не для него теперь это было, не для старика Тевки.
— Эй, — кричал он соседям. — Вы бы зашли ко мне посидеть. На свете какие дела? Мне интересно.
Но соседи молчали. Слева от старика Тевки жил Ивт, справа Вайт жил, молчаливые люди…
Как-то в стойбище Ный-во приехал Иван Павлович, врач.
Старик Тевка раньше всех услышал его шаги, раньше собак. Потом залаяли собаки. Если бы не нога, он бы разве усидел? Первым бы побежал навстречу.
— Ну что, друг Тевка? — сказал Иван Павлович, входя в летний дом. — Лежишь? Ехал я к тебе,
У Ивана Павловича было много новостей. По всему свету, должно быть, жили у него друзья и родственники.
Осмотрел Иван Павлович раненую ногу Тевки.
— Кто же это тебя? — спросил он. — Ивт или Вайт?
— Кто знает? — ответил старик Тевка. — Ивт говорит — Вайт. Вайт говорит — Ивт. Невзначай попали. Я их не спрашивал.
— Невзначай ли? — сказал доктор. — Не верю я этим братьям. Сволочи. У японцев проводниками были.
Вскипятил Иван Павлович в Тевкином котелке чай. Из своего мешка достал булку и сахар.
— Плохо, — сказал Тевка. — У меня в доме сидишь, а меня угощаешь. Плохо без ноги. Когда мне ногу вернешь? Через пять дней ход кеты. Мне на реке быть надо.
— Нетерпеливый ты, Тевка, — сказал доктор. — В пять дней хочешь, чтобы я тебя вылечил. Я тебя с собой хочу взять. Тут недалеко город строят. Тебе уход нужен. Едем.
— Едем, — согласился Тевка. — Почему не так?
Доктор Иван Павлович посадил Тевку в моторную лодку.
— Через пять дней нерест кеты, — сказал старик Тевка. — Ногу мне вернешь?
Иван Павлович рассмеялся.
— Чудак ты, Тевка.
На берегу стояли братья Ивт и Вайт.
— Эй вы! — крикнул им доктор. — Кто из вас не умеет обращаться с ружьем?
Ивт сказал:
— Вайт.
Вайт сказал:
— Это Ивт. Уронил ружье. Ружье у него глупое. Выстрелило.
Доктор велел им принести ружья.
— Ружья правду скажут, — сказал он. — От вас разве добьешься правды?
Взял он у Ивта и Вайта ружья, осмотрел, положил к себе в лодку.
— Пусть пока полежат у меня, — сказал доктор. — Вам же лучше. С ружьями обращаться не умеете. Еще друг друга пристрелите.
Ивт сказал:
— Отдай ружье. Это Вайт стрелял в Тевку. Не отдашь — жаловаться буду.
Вайт крикнул:
— Мое ружье отдай. Это Ивт попал. Бери ружье Ивта.
Долго бежали по берегу братья Ивт и Вайт. Тевке даже смешно стало.
— Пожалей ты их, — сказал он доктору. — Брось им их ружья.
— А тебя они жалели?
— Говорят, что попали невзначай.
— Плохо ты знаешь Ивта и Вайта. Сюда мой приятель приедет, начальник милиции. Он скажет, кто в тебя стрелял: Ивт или Вайт. Они сами ему скажут.
Моторная лодка быстро неслась. На зеленой воде сидели птицы. Нерпы покачивались, как бутылки, брошенные в море.
— Быстрый ты, — сказал Тевка. — Лодка — и та у тебя быстрая. Неужто в пять дней мне ногу не вылечишь? Кету боюсь упустить.
— Ты что ж, думаешь, что я бог?
— Кто тебя знает. Быстрый ты. Куда едем?
— В Ноглики едем. В город.
— Откуда там город? Зимой охотился, — кроме тунгусских палаток, ничего там не видал.
— Весной еще палатки стояли, а сейчас — дома.