Повести и рассказы
Шрифт:
— Отсюда?!
— Да, отсюда. Попель ждет нас после полуночи и, по обыкновению, далеко от города.
— Ясно.
Негромко звякнул звонок у входа. Капитан взглянул на часы:
— Ого, уже десятый час. Это, наверное, Гольд. Он к девяти ждал меня в «Золотом быке».
Но денщик впустил не Гольда, а Макса Кольбе.
— Хайль Гитлер! — рявкнул эсэсовец с порога комнаты. — Ты с ума сошел в такой вечер дома сидеть! Собирайся.
— Да я только что хотел идти, — встал, опираясь на палку, Бунке. — Мы с Фрицем условились в девять
— А я заглянул туда, — расхохотался Кольбе, — вижу, за столом с унылой миной сидит Фриц. Меня он не заметил. Я тягу обратно. Думаю, раз Зигфрид еще не пришел, значит, сидит дома, зайду к нему. Кстати, у меня к тебе есть дело.
— Ну, пошли, по пути поговорим, — направился к двери Бунке.
— Да у меня и дельце-то всего на две-три минуты, — заискивающе проговорил Макс. — Ты не выручишь меня? — и, чуть смутившись под пристальным взглядом капитана, сделал правой рукой жест, как будто считал деньги. — Я дня через три расплачусь. Очень нужно.
— Продулся в карты? — добродушно спросил капитан.
— Да нет, — хохотнул Кольбе. — Тут совсем другое. Хочу к девчонке одной завалиться, а к ней без этого, — он повторил жест, — и не приходи. Знает себе цену.
— Сколько тебе? — понимающе подмигнул капитан.
— Если бы марок двести. Я бы не сказал, чтобы они были лишними, — балагурил Кольбе.
— Что ж она так дешево себя ценит? Всего-навсего двести марок? — пошутил капитан, вынимая портмоне и отсчитывая деньги. — Пойдем.
Приятели вышли на улицу.
Фриц Гольд и в самом деле скучал. Явившись к девяти часам в пивную, он первым долгом осведомился у дядюшки Клотце, не приходил ли капитан Бунке.
— Капитан Бунке? — переспросил хозяин пивной. — Такого не знаю. А-а, — вдруг припомнил он. — Это такой высокий танкист, с палкой ходит?
— Да, да! — нетерпеливо подтвердил Гольд. — Был он сегодня?
— Нет, еще не был.
Гольд досадливо передернул плечами и отошел к своему излюбленному столику. Заказав кружку пива, он уселся в ожидании, то и дело отгибая манжет мундира и взглядывая на ручные часы.
Едва Гольд взял поданную Мартой кружку пива, как Эльза, повинуясь знаку дядюшки Клотце, упорхнула в заднюю комнату пивной. Через пару минут она вернулась и по-прежнему забегала с кружками пива между столиками.
С каждой минутой пивная все больше наполнялась народом. Один из вновь вошедших, коренастый человек лет тридцати пяти, занял самый крайний от входа столик. Одетый в поношенную, но хорошо сидевшую на нем одежду, он с усталым видом много потрудившегося человека сел на стул и оперся локтями о крышку стола. Большие кисти рук с напружинившимися жилами он положил ладонями на клеенку, словно желая охладить натруженные мозоли. На щеке под левым глазом человека краснел рубец — след давнего ранения. Марта поставила перед ним кружку пива и отошла к столику Гольда.
— Господин лейтенант
— Да, давайте еще одну кружку, — кивнул Гольд и, снова взглянув на часы, воскликнул: — Черт возьми, уже десятый. Почему так долго нет Зигфрида?
Марта, отвечая улыбками на заигрывания и любезности посетителей, побежала к стойке, но ее остановил человек, сидящий за крайним столиком.
— Получите деньги, фрейлин! Я спешу.
Расплатившись, он быстро вышел из пивной, кинув еще один внимательный взгляд на лейтенанта Гольда.
Дядюшка Клотце, отойдя от стойки, заглянул за занавеску двери, ведущей в заднюю комнату. Там, скрытый полузатворенной дверью, стоял Карл Зельц.
— Все. Он видел, — негромко сказал дядюшка Клотце.
— Хорошо, — кивнул головою Зельц и плотно закрыл дверь.
Тем временем Марта подала Гольду новую кружку пива, но лейтенант неожиданно поднялся с места.
— Пусть эта кружка подождет меня. Я через десять минут вернусь со своими друзьями. Столик прошу считать занятым.
— Хорошо, господин лейтенант. — Марта посторонилась, пропуская офицера. — Столик будет за вами.
Гольд торопливо вышел на улицу. Ночь была темная, но он не стал ждать, пока глаза освоятся с темнотой, а, нащупав ногами плиты тротуара, зашагал к квартире Бунке. «Почему Зигфрида до сих пор нет? — смятенно размышлял лейтенант. — Не задумал ли он выдать меня? Может быть, уже отдан приказ о моем аресте?» Гольду показалось, что следом за ним кто-то идет. Лейтенант втянул голову в плечи и поспешно перешел с тротуара на смутно белевшие плиты мостовой. Впереди послышались оживленные голоса Бунке и Кольбе. Гольд, обрадованно взмахнув руками, закричал:
— Зигфрид! Макс! Ну, где вы пропали? Идите скорее сюда.
Из темноты с тротуара, наперерез Гольду, метнулся какой-то человек. Сильно толкнув его в левый бок, так что лейтенант отлетел на несколько шагов в сторону и чуть не упал, человек побежал вдоль улицы. Гольд вначале почти не почувствовал боли и очень удивился, что по груди и животу потекло что-то горячее и что сам он начинает валиться на землю. Лейтенант схватился рукою за грудь, и тогда жгучая боль опрокинула его на спину.
— Зигфрид! Макс! На помощь! Меня убивают! — взвыл нечеловеческим голосом Гольд.
— Ты что? Уже нализался? — насмешливо крикнул Кольбе, подбегая к лежавшему товарищу.
— Меня хотели убить. Это месть за Макса Бехера, — слабо проговорил Гольд. — Помоги мне встать.
— Что ты ерундишь? — заорал Кольбе, но Бунке, осветив Гольда фонариком, остановил эсэсовца:
— Тише, Макс. Тут что-то серьезное. Кто тебя, Фриц?
— Не знаю, — сквозь зубы ответил Гольд. — Он туда побежал…
— Макс! Перевяжи Гольда! — приказал Бунке. Забыв о раненой ноге, он кинулся в сторону, указанную Гольдом. К месту происшествия начали сбегаться люди.