Повести в Белых Халатах
Шрифт:
– Решил составить тебе компанию, – ответил я. – Не возражаешь?
– Нет, я как раз пиццу заказал, – сообщил Малаков. – «Барбекю» для себя и «Маргариту» для Лиды. Хватит на троих.
– На шестерых. Я только что заказал «Барбекю» для тебя и куриную для себя, – усмехнулся я.
– О как! – оживился Захар. – Пируем сегодня!
Он соскочил с дивана и бодро направился к кофеварке.
– Я три ночи в госпитале отдежурил на этой неделе. Не возражаешь, если посплю?
– Сколько твой организм затребует, – заверил я коллегу, – всех пациентов я уже обошёл.
Кофейный
Обсудив глобальное потепление климата и недавно прошедшие в Штатах выборы очередного президента, мы наконец дождались звонка от Лиды.
– Доктора! Пицца доставлена, подтягивайтесь, а то мне всё не унести!
За какие-то полчаса нам удалось уговорить куриную, «Барбекю» и «Маргариту», причём Лида, как и собиралась, лишь скромно отщипнула по кусочку от каждой. Мы с Малаковым совершенно счастливыми глазами смотрели друг на друга и на оставшуюся коробку.
– На завтрак, – кивнул в сторону Захар.
– Угу, – промычал я, – представляю себе такой царский завтрак! Не знаю, почему я никогда раньше не заказывал пиццу? – удивился я сам себе.
– А чего ты ешь на дежурствах? – поинтересовался Малаков.
– Обычно кашу из столовой, – припомнил я.
– Ну, Тёткин! Пицца – это же обязательный атрибут ночного дежурства! – воскликнул коллега – хронический ночной дежурант. – Вот ты, столько лет дежурил – и всё неправильно!
– Лучше поздно, чем никогда, – отвечая больше своим мыслям, нежели Малакову, произнёс я.
– Кстати, это замечательно, что ты сегодня здесь. Я, знаешь ли, посмотрел твоего Еппа, – прихлёбывая кофе, продолжил разговор Захар. – И большое у меня подозрение, что биопсия покажет онкологию.
– Что, опухоль мочевого пузыря?
Захар кивнул.
– Тут знаешь, ещё какая заморочка? На консультацию он приходил с дочерью, так вот она осталась поговорить со мной после того, как я закончил осмотр.
– Без отца?
– Без, отправила его оплачивать приём.
– Какая-то специфика?
– По её словам, Епп реально страдает канцерофобией. Всю жизнь говорил, что, если у него обнаружат рак, он покончит с собой.
– Даже так! А у него опухоль больших размеров?
– Да практически не видно ничего! Я отщипнул от подозрительного участка, если и есть – самое начало.
– Что думаешь делать? Может, его психологу показать? – спросил я.
– Думаю, не повредит, но диагноз я ему сообщать не буду, – ответил Малаков.
– Как планируешь лечить? Догадается по лечению, – предположил я.
– Посмотрим, скорее всего, консервативно справимся, без операции, – Захар достал свою вечно пустую трубку и постучал ею по столу, словно убеждаясь в отсутствии табака. – Как Сиротин по биопсии отчитается, так мы с тобой распишем терапию.
– Знаешь, – продолжил я тему, – сколько за все годы прошло у меня онкологических, а я так для себя и не решил, нужно ли им знать диагноз. Большинству – нет, не нужно, но это тоже палка о двух концах. Ведь, чтобы бороться, человек должен понимать опасность и осознавать, насколько она серьёзна.
– Вот если у меня будет рак, – сказал Захар, – мне обязательно нужно знать. Я предпочитаю держать всё под контролем. Бояться надо именно неизвестности. А тут уже действовать надо, а не бояться. Но это лично моё мнение. Сам понимаешь, всегда всё решается индивидуально, как с твоим Еппом.
– А чего бы тебе не пойти домой? – вдруг спросил я. – Отоспишься по-человечески. Работы здесь и на одного мало.
– А ты останешься? – посмотрел на меня Малаков с некоторым сомнением.
– Завтра всё равно сюда возвращаться. Да и идти куда-то уже поздновато.
– Если ты правда не возражаешь, я бы уехал, – Захар поднялся и, подойдя к окну, глянул на две одиноко стоящие у центрального входа машины. – Совсем девчонок моих не вижу.
– Конечно, езжай. И пиццу забери, – предложил я, зная, что дома у коллеги пять дочерей.
– А как же царский завтрак? – усмехнулся он.
– Да мне, как ты видишь, кашка из столовки будет полезнее, – отшутился я, похлопывая себя по животу.
– Ну спасибо, – Малаков не заставил себя уговаривать и, подхватив коробку, бодро вышел из ординаторской. – Спокойного дежурства! Увидимся в понедельник! – крикнул он с порога и зашагал прочь.
Я выглянул в окно и, наблюдая за отъезжающим автомобилем, представил, как обрадуются девчонки неожиданному возвращению отца, да ещё и с пиццей. Я же был ему благодарен за то, что он ни разу не упомянул сегодняшний инцидент перед клиникой и не поинтересовался причиной моего незапланированного ночного дежурства.
Глава 5
Голд
Именно в такие дни Нинуля говорит:
– What а beautiful day! [4]
4
Какой прекрасный день! (англ.)
И мы, не разумеющие английского, по тону её голоса понимаем: всё будет хорошо. Вот и я сегодня, не имея ни малейшего представления о правильном произношении, попытался воспроизвести немудрёную фразу. Судя по улыбкам Антонова и Лето, единственным в клинике, кто свободно владел иностранными языками, вышло не очень. Но зато от души. Мне вообще всегда хотелось выучить какой-нибудь язык. Я бы предпочёл испанский, потому как мечтал съездить в Испанию. Но дальше «hola» [5] и «gracias» [6] не продвинулся, оправдывая свою лень отсутствием практики.
5
Привет (исп.).
6
Спасибо (исп.).