Повраги, или Дружба в силу обстоятельств
Шрифт:
Убийца замер над последней жертвой, примеряя длинный черный коготь ко лбу. Мужчина средних лет даже не сопротивлялся, просто стонал на одной ноте, не спуская глаз с орудия убийства. Будь на месте демона человек, торговец людьми принял бы смерть, как должное, но посланец Ада явился по его неверующую душу, ужасая грешника своей реальностью.
На полу лежал нож, чей хозяин валялся рядом, располосованный когтями. Этим куском метала демона не убить, но Адонис не мог не попытаться.
— Ка-а-а-ай! — рыцарь налетел на врага, целясь в сердце, которого, по его мнению, у черта не было, но бес отмахнулся от него,
— Воры, насильники, душегубы, те еще мерзавцы. Нашел кого защищать, Адонис.
Герой дрогнул, голос черта рычал на звонких звуках и удлинял шипящие. Вот так должно говорить истинное Зло. Вот так оно должно двигаться, с нечеловеческой, а змеиной плавностью, заставляя стынуть в жилах кровь в ожидании ядовитого броска.
— Но они — люди!
— Которые уже продали твою невесту или трахнули. Возможно, накачали наркотиками, затем — первые два варианта в обратной последовательности. Ты это им простишь? Они все еще люди?
Адонис дрогнул, неверным голосом сипя ответ:
— Нет, но...
— Тогда не мешай.
Рыцаря отшвырнуло к стене, едва не промяв ударом ребра. Стон резко оборвался, заканчивая жизнь торговца людьми страшным хлюпающим звуком лопнувшего арбуза. Адонис встал. Он опоздал. Живых на этаже уже нет. Только их убийца, замерший над последней жертвой, вытаскивающий окровавленный коготь из человеческой головы. Демон покачнулся и неожиданно захохотал. Герой замер. Он увидел своего врага таким, каким тот и должен был быть: по локоть в крови, захлебывающимся безумным смехов в окружении трупов, бледным и безумным, как и образ Зла Всего Мира, давно поселившийся в голове.
Не обращая внимание на сжимающего в руках нож и медленно идущего на него Адониса, демон неверным шагом двинулся к выходу. Когда рыцарь подобрался к лестнице, нечисть уже стояла у вырванных дверей и мотала головой.
— Кай, стой!
— Стою, — голос пришел в норму, лишившись потусторонних нот. — Переварил информацию. Она в доках. Южный речной порт. Корабль «Лаврентия». Трюм. За стеной с крюком.
Он сказал это ломано, односложно и быстро. Затем повернулся бледным лицом к приближающемуся рыцарю. Нож его не испугал.
— Почему еще здесь, беги!!!
— Чтобы ты еще кого без свидетелей расчленил? — Адонис застыл в двух шагах от убийцы. Окружающие трупы демонстрировали его судьбу, если он потеряет бдительность. Адонис подумал, что все это план демона: похищение Нинель с целью поймать в ловушку рыцаря. Естественно, это было следствие его паранойи, но второе предположение казалось еще более безумным. Герой решил, будто бес на полном серьезе хочет помочь спасти Нинель.
Неожиданно черт покачнулся, едва устояв на ногах. С ним начало твориться неладное.
— Я не... я.... не. О, нет! — резко замолкая, Кай схватился за голову, забывая, насколько острые у него когти.
Раня сам себя, беззвучно крича, бес упал. Герой действовал по наитию. Уронил нож, раздвинул руки врага, не давая когтям ранить сильнее, коленом вдавил его в пол, машинально отмечая, что если надавить сильнее, есть шанс проломить грудную клетку.
— Ну и что это за фокусы? — нервно спросил он, путаясь в желаниях — убить или помочь.
— Нельзя больше трех чужих жизней подряд.
— А скольких ты сейчас... ты понял.
Демон начал считать.
Он в здании смеется при виде ножа и поглощает знания первого человека. Да, Нинель была здесь. Она плакала и вырывалась. Ей расписывали ее будущее. Дальше пуля попала в него, добавляя боли к уже имеющемуся беспокойству за рыжую белку. Дальше Кай не церемонился и не сдерживался, пробил когтем голову трепыхающегося человечка. Но этот человек лишь мелкая сошка. Впереди еще человек, он захлебнулся кровью. Пятеро считают пакеты, наполненные белым. Так забавно смотреть на их попытки понять, убежать, а не убить. Глаза, наполненные ужасом, застывают, когда знания извлечены. Остальные сломаны или порваны. Пять тел. Они прикасались к Нинель, обсуждали эту рыжую белку, но, узнав о невинности, соблазнились большей выгодой, и отдали ее судьбу старшему в их мафии. Прыжок выше. Новая жертва. Не старший, просто старый. Третья поглощенная жизнь — не тот, кто нужен. Бросок тела в двух охранников. Разорвать их. Где же старший? Четвертая жертва — один из охранников. Да, теперь он знает, где нужный человек, и идет к его укрытию танцующей походкой. Слышит слова молитвы и улыбается. Пятая жертва знает, где Нинель.
— Пять, — выдохнул бес, понимая: это слишком много для его юного тела. Неожиданно болезненное выражение лица сменилось на веселое. — Забавно, очень забавно, — прикрыл глаза черт и попытался встать, отчего колено Адониса сильнее вдавило в пол, болезненно упираясь в солнечное сплетение.
— У тебя кровь течет, — блондин отпустил руки врага, помогая зажать тому нос, из которого ливануло, как из крана. Осознав, что если и дальше держать рогача в положении лежа, то тот банально захлебнется, Герой облокотил его на стену.
— Я в порядке. Обычный передоз.
— Не похоже на «в порядке», — скептически заметил Адонис, поворачивая голову за рог и наблюдая кровотечение из уха, такое же обильное и пугающее.
— Пройдет. Иди, Нинель спасай. Доки. Южный речной порт. Корабль «Лаврентия». Трюм. За стеной с крюком. Запомнил?
— Не держи меня за идиота, у меня отличная память!
— Тогда свали уже! Оклемаюсь — приползу.
Адонис посмотрел на врага с сомнением. Не нравилась ему вся эта ситуация, не чувствовал он себя в ней героем. По крайней мере, светлым. Бежал спасать невесту, итого — спасения требует теперь и враг. Если тот умрет, они не попадут домой, но если погибнет Нинель, рыцарь себе этого никогда не простит.
— Ладно, некогда мне с тобой возиться. Помрешь, так нам же легче, — сделал выбор Адонис.
С этими словами рыцарь ушел, включая карту на телефоне и программу навигации, а Кай сделал безуспешную попытку подняться, оглядывая кровавый хаос, поднял к лицу окровавленные руки, открыл рот, позволяя текущей крови попадать в рот, сглотнул и засмеялся. Громко, с надрывом. Ему стало смешно и грустно одновременно. Перед ним предстало весьма веселое зрелище, в котором он сыграл ключевую роль.
Наблюдая раздваивающуюся картинку, демон прикрыл глаза. Ему было не привыкать лежать в крови. Просто в этот раз это его кровь, пролитая ради кого-то.