Повраги, или Дружба в силу обстоятельств
Шрифт:
Охранник сильно удивился валяющемуся у закрытого саркофага фараону, и потребовали правонарушителя освободить жилплощадь правителя да сдаться. Кай приоткрыл дверь, просунул в нее руку с когтями, продемонстрировал, затем голову с рогами, улыбнулся и.... и ничего.
— Да кто берет настолько близорукого человека в охрану!? — ругался бес, прикрываясь почившим правителем Египта и удирая к распахнутому под потолком окну. Оставив императора дышать свежим воздухом, ночной посетитель музея сбежал от завывания полицейских сирен, посмеиваясь над реакцией правоохранительных органов на записи камер наблюдения.
И вот сейчас его, усталого от приключений, пытаются подключить к работе.
— Овощ тебе в помощь!
— Какой? — не поняла намека принцесса.
— Я бы уточнил, но, боюсь, ты не так поймешь. — Встал демон с кровати и спросил, — так какую работу, по мнению царственной особы, должен делать демон?
— Стирать, — с улыбкой ответила хозяйственная девушка.
— Хм, — рассмотрел свои когти демон, — как ты себе это представляешь?.. Хотя... Эй, принцесса, а давай потанцуем!
— Причем тут танцы, я тебе о стирке толк...
— Сейчас увидишь, пяточек! — весело заявил черт, откусив (!) когти на ногах и подхватив девушку хвостом.
Вернувшийся домой Адонис застал картину диких плясок демона и своей невесты в душе по мыльному белью. Причем острые когти, вместо того, чтобы быть на ногах, лежали на кухонном столе, отчего пальцы ног демона казались куцыми. Оба хохотали, кружились, едва не поскальзываясь, придерживали друг друга и получали массу удовольствия от подобной стирки.
Идиллия породила неловкость. Неловкость родила подозрение, а вместе с ним вновь возобладала разумом паранойя. Член святой инквизиции подавил в себе приступ агрессии и как мог мирно обратился к Каю, передавая листовку:
— Один человек устраивает вечер прощания в стиле Хэллоуина. На вечеринке будет вот этот предмет, который считают волшебным дарителем удачи. — Кай не взял листовку, он лишь подошел и взглянул на нее, увидел постамент и монету под стеклом. Старая, местами поцарапанная, она обещала своему обладателю четырехлистный клевер и решение финансовых проблем. Однако учитывая аукцион и желание людей обладать этой монетой, поначалу она явно собиралась ободрать будущего владельца до нитки.
— Схожу, гляну.
— В этот раз мы идем с тобой. И так уже по всем каналам тебя показывают. Тоже мне, Злое инкогнито. — Заявил Адонис, рассерженный беспечным поведением демона и его неспособностью быть более скрытным.
— Ага, да тебе просто поразвлечься хочется, — насмешливо выдал бес, не отвлекаясь от полоскания. Под гнетом наблюдения работа пошла быстрее, но не так весело.
— Думай, что хочешь, но не поднимать шуму. Если сразу найдем монету – прекрасно. Если нет, будем думать прямо там, в любом случае понаблюдаем за аукционом и узнаем, кому она перепадет.
— Затем заберемся к этому кому-то в дом и ограбим!
— И проверим монету, — с нажимом откорректировал план рыцарь. — И только если не сможем проверить ее на месте. Собираемся! Аукцион может скоро начаться!
— Середина дня, — воззвал к благоразумию бес, помогая Нинель отжать простынь, после наблюдая, как рыжая принцесса уносит выстиранное и выполосканное белье сушиться на балкон. — Сам же хочешь,
— Вечеринка-маскарад, мы тоже идем и тоже будем переодеты, — с этими словами мужчина вытряхнул из пакета карнавальный костюм рыцаря и ангела. Бутафория обещала порваться в плечах у рыцаря и висеть в груди у ангела.
— Да я звездой там буду, если у остального народа такие же наряды. Какой адрес, пойду в шпиона играть. — Фыркнул бес, отращивая на ногах ранее обрезанные когти и повторно заглядывая в листовку.
— Стоять, паразит! — махнул кулаком Адонис, на развернувшегося к окнам демона. Промахнулся, и бес беспрепятственно нырнул в окно. — Вот ублюдок! Нинель, ты видела, да? Надеюсь, он ничего не натворит!
— Может, тебе чуть больше ему доверять? — укорила принцесса, собираясь пройти мимо, но Адонис ее поймал за локоть и развернул к себе для серьезного разговора.
— Слушай очень внимательно, как бы мирно себя не вел Кай – он демон. Я не уверен в том, что он настоящий повелитель темной цитадели, но я слишком хорошо знаю их демоническую природу. Не обманывайся, он нам не друг. Он никогда не сможет им стать! Доверять нам ему не с чего! И, рано или поздно, он первым бросится на нас!
Принцесса скинула руку жениха и подняла оброненный на ковер пододеяльник, вешая его на дверцу шкафа.
— Я так не думаю, — встала на защиту беса девушка. — Он уже неоднократно спасал нас.
— Только потому, что мы ему нужны... для чего-то!
— Для чего? Нервы трепать?
— Да откуда я знаю!
Нинель шумно втянула воздух и рассказала то, что утаивала, о произошедшем в цитадели.
— Когда меня похитили, то едва не изнасиловали два демона, Кай остановил их и забрал меня из тюрьмы. Я успела передумать все возможные варианты своего обесчещивания, а он ко мне не прикоснулся. И тогда, на поле боя..., — Нинель замолчала, ей не хотелось даже думать, что единственный близкий человек, на которого она столько лет опиралась, мог, мало того что причинить ей боль, мог убить! А защитил ее тот, от кого она ожидала обратное. Она пропустила этот кусок истории, переходя к сути. — Даже ты оставляешь его рядом со мной, невольно доверяя. Он живет с нами уже месяц и ни разу не навредил, скорее ты ему шишки набиваешь. Я не верю в его желание убить нас. Адик, я знаю, он демон, но я думаю, он не так...
Адонис резко прервал невесту своей историей:
— Нинель, у меня был друг, боевой товарищ, он дважды спасал мою жизнь, дважды не дал в себе усомниться, а на третий предал, положив к ногам противника половину наших войск. — Девушка смотрела пораженная, за долгое знакомство, она никогда не слышала этой истории. Он ей не рассказал о той страшной битве и о предательстве друга.
— Прости.
— Я к тому, что Кай даже не человек. Он воспитывался без моральных и этических принципов, он как пришелец, которого ищут наши покровители. А значит, сколько бы он не имитировал свою человечность, однажды он может о ней забыть. И если честно, я думаю успеть пустить ему кровь, сразу же, как мы попадет в Сайнтарз. — С этими словами рыцарь снял со стены свой длинный меч. От вида этого оружия нахлынуло ощущение першения в горле. Именно им он едва не обезглавил её, именно им он убьет Кая.