Повраги, или Дружба в силу обстоятельств
Шрифт:
«Нужно думать! Вспоминать! Любая деталь спасет сейчас того человека и позволит убить эту двуличную мразь!» — представитель света нахмурился, удобнее перехватывая меч, а представитель тьмы чуть наклонился.
— Но ты еще здесь! Значит, этот ритуал не моментальный! Так? А значит, я успею убить тебя, если ты убьешь этого человека! — заявил рыцарь и сделал шаг вперед.
— Стой! — громче крикнул бес. — Подумай! Один человек! Всего лишь один человек и мы окажемся в родном мире! Сколько умирает от болезней в ДТП, по дурости и от братьев по разуму! Ежесекундно! Так какая разница?!
— Это тебе нет разницы! Лишь бы кровь пролить!
Кай криво
— А ты у нас, значит, такой чистенький? Скажи, скольких ты убил? Десятки? Сотни? Нет! Тысячи, Доня! Да ты по локоть в крови!
— Заткнись! — приближался убийца демонов. — Ты умрешь! Как и тысячи до тебя!
— Ты даже меня хуже! Ты убивал своими руками! Чувствовал! Наслаждался! Ты и сейчас наслаждаешься! Битвой! Кровью! Страхом! Убийством! — с последними словами, голос Кая окончательно обратился в голос демона, а его жертва была отброшена, едва не свалившись с края.
Взмах меча по пустоте, уклон от растопыренных веером когтей, подсечка хвоста, встреча спины и крыши, уклониться от удара этой змеистой конечностью. Демон шипит как настоящая змея преисподни, он прыгает, рыцарь защищается, но бес оказывается в стойке на руках. По мечу бьют ноги, когти едва не задевают висок. И новая атака хвостом — удается уйти.
Этот танец не приближает к победе. Он лишь создает фейерверк искр.
В этот раз нападает воин, демон защищается, легко уходя от атак, в поисках возможности нанести свой удар. Возможность находится быстро. Замах вверх, демон почти вплотную, заглядывает в голубые глаза, читает в них ненависть и бьет когтями.
«Все... конец». — Думает отлетающий в сторону рыцарь, падает и тут же вновь поднимается еще злее, чем был. На плече обещает вырасти огромный синяк от удара тупой стороной когтей.
Кай нападает. Кай избивает.
Удар по левому плечу, по правой ноге, по шее, по голове, разбит нос, подогнулась нога. Но он не бьет лезвиями, поэтому ему приходится вновь защищаться, и в этот раз удары достигают цели.
Бес вскрикивает, делая мостик назад и несколько раз перевернувшись, останавливается. На его груди длинный порез, в нем клокочет вытекаемая толчками кровь. Она капает на грубо нарисованный круг и сияет легионами, ловя символы не начатого ритуала. Передохнуть черту не дают, его настигает новый удар. Частично блокируемое, лезвие коснулось бока, прошло по ребрам и задело одно из них, сломало.
Демон с трудом блокирует меч и увеличивает дистанцию. Его раны заросли на глазах и он вновь готов принять удар и нанести свой. В этот раз, хитро поймав меч между ладонями, вырывая и откидывая в сторону, Кай кусает подставившуюся руку. Крик врага – музыка для ушей. Челюсти приходится разжать, Адонис едва не разбил бесу голову кулаком. Второй удар в холостую. Третий – по боку. Четвертый — в висок.
Легкая дезориентация и в недавно раненый бок приходит новый удар ногой. Улететь не дает хватка за шею. Еще секунда промедления и гортань смята, но хвост вовремя оплел и подогнул колени рыцаря. Передышка в три секунды, и вновь встреча тупой стороны когтей и лица, кровь брызгает из разбитого носа, демонический рык, в ответ на удар в лицо – удар в солнечное сплетение. Острые когти-ноги пропарывают чужую ногу, а рыцарский кулак едва не выбивает пару острых зубов. И снова разрыв дистанции. И снова брызги крови. В этот раз Кай замахивается когтями по-настоящему и едва не сносит Адонису голову.
Передышка. Голубоглазый блондин и красноглазый брюнет оценивают друг друга, пьянеют от вида и запаха крови.
Игры кончились.
Жуткий, ужасающий, страшный, пугающий демон, вот каким увидела она Кая в тот момент. Линия губ стала шире чем считается нормой у людей и затрепетала, обнажая острые зубы; глаза, напротив, сузились, обратившись щелочками, через которые виднелись полыхающие огоньки. Руки с длинными когтями опустились на пол, все тело беса напряглось, говоря о готовности убивать. Вокруг много крови, она каплями украсила крышу: красная и сияющая, Адониса и Кая. Нинель застыла, широко раскрыв глаза, впервые признавая правоту слов суженного об истинном лике демона. Она хотела позвать, но не могла из-за вставшего в горле кома. Ноги едва не подогнулись. Хмель разом выветрился, оставляя наедине с картиной битвы.
Ее заметили. Напряжение начало сходить, как вода с гуся. Многократно начатая, но сорванная битва вновь осталась без победителя.
Кай снял, словно маску, с лица оскал и потупился. Не изменяя плавным движениям, он медленно поднялся и спрятал когти за спиной. Ему оказался неприятен такой взгляд рыжей принцессы – разочарованно-испуганный.
— Тебе решать, — глухо, хрипло и с оттенком демоничности прошелестел голос беса. Далее более громко и уже человеческим голосом закончил он, — Я снимаю с себя ответственность за принятие этого решения.
Отвернувшись, демон медленно ушел к краю крыши, на последки обратившись к рыцарю:
— Не пожалей потом, Адонис.
Его фигура, чуть прихрамывая, достигла края крыши и исчезла в пропасти между зданиями, мелькнула на дальней крыше, и снова пропала... Оставалась надежда, что не навсегда.
18 глава
Отношения резко перешли из более-менее мирных в агрессивный нейтралитет. Кай отдалился как от Адониса, перестав его задирать и подначивать, так и от Нинель, не реагируя на ее попытки поговорить с ним. Из дома он не ушел, но стоило одному из людей войти в его комнату, как демона ветром выдувало в окно, и тогда его не видели до самого вечера или даже утра. Иногда он пропадал на пару дней и возвращался загнанным, сразу ложась спать.
Две недели подобного психоза Нинель и Адонис выдержали относительно легко, но затем они заметили еще одну ненормальную вещь — Кай ничего не ел. Нинель надеялась, что он благополучно ворует себе пропитание, но резкая потеря веса демона говорила о голодании. Учитывая, что верхнюю одежду черт не признавал и лазил везде в джинсах, которые начали напоминать дырявую половую тряпку, то это заметил даже того не желающий Адонис.
Кай удивился, когда нашел на своем столе тарелку с пирожками и запиской сверху: «Пожалуйста, скушай». Когда он не съел ни одного из той порции, Нинель пришлось испугаться. Она пыталась поймать его и покормить насильно. Где бы он ни был, девушка преследовала его, вооруженная едой. Верхом упрямства и глупости стал ее поход за ним на крышу по пожарной лестнице.
— Разобьешься же, белочка! — помог он ей забраться.
— Раз белочка, то не разобьюсь. Вот! Ешь! — подсунула она ему пакет под нос.
— Если я съем, ты успокоишься? — спросил он с надеждой.
— Я успокоюсь, когда вы помиритесь, ты и Адонис, но раз это пока нереально, мне будет спокойнее, когда ты перестанешь нас избегать — его и меня.
Хвост раздраженно метался из стороны в сторону, пока не обвил девичью талию.
— Я постараюсь, — сказал черт, поднимая девушку и в два прыжка оказываясь в квартире.