Повседневная жизнь ацтеков накануне испанского завоевания
Шрифт:
Одно из колдовских преступлений, о которых упоминается чаще всего, состоит в том, что кудесники объединялись по пятнадцать-двадцать человек, чтобы обокрасть какую-либо семью. Они приходили ночью к самым дверям намеченного дома и какими-то колдовскими приемами парализовывали всех его жителей: «Они были точно мертвые, однако слышали и видели всё, что творится… Воры зажигали факелы и выискивали в доме всё, что там было съестного. Спокойно ели, и никто из жителей дома не мог им помешать, все они были словно окаменевшие и не владели собой. Подкрепившись, те входили в закрома и кладовые и забирали всё, что там было, — одежду, золото, серебро, драгоценные камни и перья… говорят даже, что они предавались непотребству с женщинами этого дома».
Поэтому
Если не считать это меньшинство осуждаемых могущественных людей, все перечисленные нами категории — воины, чиновники, жрецы — играли в обществе и государстве руководящую роль, и это их объединяло. Все вместе они образовывали правящий класс недавнего происхождения, мощный, постоянно укрепляемый притоком новой крови за счет «простолюдинов», которым были открыты самые высшие военные, административные и церковные должности. Хотя происхождение играло свою роль, личные заслуги по-прежнему возвышали, а отсутствие таковых принижало: мешик твердо знал, что почести утекают, как вода, а человек, рожденный благородным, может умереть рабом.
Похоже, в начале XVI века, в правление Мотекусомы II, произошел «бунт аристократов», которые попытались сместить с высоких постов сыновей простолюдинов. Однако, судя по документам, речь шла лишь о дипломатических миссиях, ибо «не пристало, чтобы масеуалливступали в царские дворцы». Возможно, этот процесс продолжился бы вплоть до вычленения наследного дворянства; с другой стороны, постоянное давление войн и завоеваний каждый день выталкивало на вершину честолюбивых и храбрых людей.
Когда смотришь на образ жизни руководящего класса, поражает то, что одна из главных его категорий, жрецы, жили аскетично, в бедности, а все прочие — воины или правительственные чиновники — получали богатство в виде земель, домов, рабов, одежды, продовольственного пайка, драгоценностей только как приложение к их чину или обязанностям. Богатства не добивались ради него самого; оно было связано с определенной властью и представительскими обязанностями. Оно лишь передавалось в пользование. Единственное, что имело ценность в глазах текутли, — это престиж.
Однако ниже правящего класса, на пути к нему, стоял другой класс, где эти ценности поменялись местами, где о славе не только не заботились, но даже боялись ее, а стремились только к обогащению; этот класс настолько держался особняком, имея свои обычаи, свои законы, свою организацию, что образовывал настоящий отдельный мир.
Восходящий класс: торговцы
Огромное количество мексиканцев занимались торговлей либо по случаю, либо постоянно. Это были крестьяне, продававшие на рынке маис, овощи, домашнюю птицу; женщины, предлагавшие на улице всякого рода закуски и жаркое; торговцы тканями, обувью, напитками, кожами, посудой, веревками, трубками, различной утварью; рыбаки, каждый день привозившие с озера рыбу, лягушек и ракообразных. Эти мелкие и средние торговцы не образовывали отдельной категории населения. Звание купцов — почтека— удостаивались только члены могущественных корпораций, монопольно занимавшихся внешней торговлей.
Они составляли и возглавляли караваны носильщиков, которые уходили из центральной долины в отдаленные, полулегендарные земли на побережье Мексиканского залива и Тихого океана. Там они продавали изделия из Мехико: ткани, накидки из кроличьего пуха, расшитые одежды, золотые украшения, ушные подвески из обсидиана
Заметим попутно, что нельзя сводить экономические отношения между Холодными Землями центра (горные территории) и Теплыми Землями юго-востока (тропические низменности) к одному этому товарообмену. Золотые украшения вывозят, а золото не ввозят; ткани из хлопка вывозят, а хлопок не ввозят. Дело в том, что сырье поступало в Мехико в виде дани или податей из провинций: например, миштекская провинция Йоальтепек должна была ежегодно поставлять 40 золотых дисков толщиной в палец, диаметром 4–5 сантиметров; провинция Тлачкиауко — 20 тыкв золотого песка; Куауточко и Ауилисапан — 1600 кип хлопка. Это сырье обрабатывалось в Мехико, превращалось в ткани или драгоценности, которые отправлялись обратно на юг на плечах носильщиков, возглавляемых почтека.
Существовали и купеческие корпорации в десятке центральных городов и поселков: Тескоко, Аскапоцалько, Уицилопочко, Уэшотла, Куаутитлан, Коатлинчан, Чалько, Отумба, наконец, в Теночтитлане и Тлателолько. В этом последнем городе, в период его независимости вплоть до подчинения мешиками в 1473 году, почтекаимели огромное влияние. Торговцы жили в семи кварталах, один из которых назывался Почтлан, откуда произошло и их название. Каждому из кварталов соответствовало «место» (буквально — циновка, петлатль), или особый купеческий суд. В Теночтитлане, если верить Чимальпаину, торговля началась только в 12 году текпатль, то есть в 1504-м. Под этим, вероятно, надо понимать, что к тому времени официально сформировалась купеческая гильдия, по образцу и под влиянием почтекаиз Тлателолько, ставших жителями Мехико тридцать один год тому назад.
Купцы из Тлателолько начали свою деятельность в начале XV века, когда их городом правил тлатоаниТлакатеотль, взошедший на трон в 1407 году. Именно они, как рассказывают, впервые показали еще неотесанному населению озерного города красивые ткани из хлопка. При втором правителе Тлателолько, Куаутлатоа (1428–1467), они ввозили губные украшения, перья, шкуры хищных зверей; при последнем независимом правителе, Мокиуише, список товаров, которые они привозили из дальних странствий, еще больше расширился. В нем, в частности, присутствовало какао, ставшее повседневным напитком всех знатных семей. Во главе цеха негоциантов стояли два человека — почтекатлатоке, к имени которых добавляли почетную частицу цин.
После подчинения Тлателолько торговцы из этого города и купцы Теночтитлана тесно сплотились, хотя обе группы держались особняком. Их предводители — три — пять человек — были стариками, которые по этой самой причине больше уже не подвергали себя опасностям утомительных экспедиций. Они доверяли свой товар почтекапомоложе, которые должны были торговать за них. Они снаряжали караваны, руководили церемониями их отправления и возвращения, представляли корпорации перед императором; наконец, они вершили правосудие среди сословия торговцев не только в том, что касалось торговых споров, но и во всем остальном: их суды могли выносить любые приговоры, в том числе смертные.