Повседневная жизнь эпохи Шерлока Холмса и доктора Ватсона
Шрифт:
Естественно, «немолодой мужчина свирепого вида с хлыстом в руке» после беседы с Холмсом резко переменился: «лицо у него стало пепельно-серым, лоб покрылся каплями пота, хлыст прыгал в трясущихся руках. Куда девалась наглая самоуверенность этого человека!»
Так что выходит, и в «Серебряном» полковник Росс – жертва не только слуги, но и человека своего круга.
В определенной степени жертвой своего слуги оказывается и Реджинальд Месгрейв. «По наружности это был типичный аристократ: тонкое лицо, нос с горбинкой, большие глаза, небрежные, но изысканные манеры. Это и в самом деле был отпрыск одного из древнейших родов королевства, хотя и младшей его ветви, которая еще в шестнадцатом веке отделилась от северных
После смерти своего отца ему «пришлось тогда взять на себя управление Харлстонским поместьем. Кроме того, я депутат от своего округа, так что человек я занятой».
Но Месгрейв оказывается не в состоянии понять, что за удивительный обряд заставляли проходить всех мальчиков его семьи с незапамятных времен. А стоило! Ведь это его предок «сэр Ральф Месгрейв, занимал видное положение при дворе и был правой рукой Карла Второго [90] во время его скитаний».
Это обстоятельство и дает Шерлоку Холмсу последние штрихи для понимания: как оказались в подвале дома Месгрейвов, а потом в пруду, корона английских королей и другие сокровища.
90
Карл II (1630–1685), сын Карла I, сидел на престоле в 1660–1685 годах, а до того, после казни отца в 1649 году, много лет скитался по континенту.
На первый взгляд, это всего лишь «полотняный мешок, набитый обломками старого, заржавленного, потерявшего цвет металла и какими-то тусклыми осколками не то гальки, не то стекла».
Но: «– Поздравляю вас, Месгрейв! Вы стали обладателем – правда, при весьма трагических обстоятельствах – одной реликвии, которая представляет огромную ценность и сама по себе, и как историческая редкость.
– Что же это такое? – спросил он, страшно взволнованный.
– Не более и не менее, как древняя корона английских королей.
– Корона?!
– Да, корона. Вспомните, что говорится в документе: "Кому это принадлежит?" – «Тому, кто ушел». Это было написано после казни Карла Первого. "Кому это будет принадлежать?" – "Тому, кто придет". Речь шла о Карле Втором, чье восшествие на престол уже предвиделось в то время. Итак, вне всяких сомнений, эта измятая и бесформенная диадема венчала головы королей из династии Стюартов».
«– Но интересно, почему же Карл Второй не получил обратно свою корону, когда вернулся? – спросил Месгрейв, снова засовывая в полотняный мешок свою реликвию.
– О, тут вы поднимаете вопрос, который мы с вами вряд ли сможем когда-либо разрешить. Должно быть, тот Месгрейв, который был посвящен в тайну, оставил перед смертью своему преемнику этот документ в качестве руководства, но совершил ошибку, не объяснив ему его смысла. И с этого дня вплоть до нашего времени документ переходил от отца к сыну, пока наконец не попал в руки человека, который сумел вырвать его тайну, но поплатился за это жизнью» [91] .
В общем, Месгрейвы поколение за поколением повторяли, как попугаи, заученные слова. Повторяли, но не понимали. Тайну обряда дома Месгрейвов разгадал слуга – дворецкий Реджинальда Месгрейва, Ричард Брайтон.
91
Дойль А. К.
«Из этих людей дольше всех прослужил в нашей семье Брайтон, дворецкий. Когда отец взял его к себе, он был молодым школьным учителем без места, и вскоре благодаря своему сильному характеру и энергии он сделался незаменимым в нашем доме. Это рослый, красивый мужчина с великолепным лбом, и хотя он прожил у нас лет около двадцати, ему и сейчас не больше сорока. Может показаться странным, что при такой привлекательной наружности и необычайных способностях – он говорит на нескольких языках и играет чуть ли не на всех музыкальных инструментах – он так долго удовлетворялся своим скромным положением, но, видимо, ему жилось хорошо, и он не стремился ни к каким переменам. Харлстонский дворецкий всегда обращал на себя внимание всех наших гостей» [92] .
92
Там же.
Слуга ведет себя не лучшим образом, но оказывается-то он умнее целой династии хозяев.
Так же своеобразны отношения аристократов на службе государства и менее родовитых служащих. Мелкий клерк Кадоген Уэст обвинен в краже чертежей новой подводной лодки. Украсть чертежи больше некому! Ведь «официально ответственным за документы является известный правительственный эксперт сэр Джеймс Уолтер, его награды, титулы и звания занимают в справочном словаре две строки. Он поседел на государственной службе, это настоящий английский дворянин, почетный гость в самых высокопоставленных домах, и, главное, патриотизм его не вызывает сомнений» [93] .
93
Дойль А. К. Чертежи Брюса-Партингтона.
А виновником оказывается его брат, полковник Валентайн Уолтер, «очень высокий красивый мужчина лет пятидесяти, с белокурой бородой». В конце концов он пойман Шерлоком Холмсом и во всем сознался: «Все раскрыто, полковник Уолтер, – сказал Холмс. – Как мог английский дворянин поступить подобным образом, это решительно не укладывается в моем сознании» – «На мне висел долг – я запутался, играя на бирже. Деньги нужны были позарез. Оберштейн предложил мне пять тысяч. Я хотел спастись от разорения».
Он виновник и смерти брата: узнав об измене, сэр Джеймс покончил с собой.
«Он не говорил ни слова, но однажды застал меня с ключами, и, я думаю, он меня стал подозревать. Я читал это в его взгляде. Он не мог больше смотреть людям в глаза и…»
Самоубийство Джеймса производит колоссальное впечатление на «младшего брата покойного сэра Джеймса. Смятение в глазах, щеки, мокрые от слез, волосы в беспорядке – все говорило о том, какой удар обрушился на семью. Рассказывая, как это случилось, полковник с трудом выговаривал слова.
– Все из-за этого ужасного скандала, – сказал он. – Мой брат был человеком высокой чести, он не мог пережить такого позора. Это его потрясло. Он всегда гордился безупречным порядком в своем департаменте, и вдруг такой удар…»
В общем, государственную измену совершает один сукин сын – причем полковник британской армии. А другой… такой же сукин сын – сэр Джеймс, глава департамента субмарин, тоже предает свое государство, покрывает брата… Он не только не «сдает» брата— что еще можно понять стремлением скрыть позор семьи. Он и не пытается заставить братца вернуть чертежи. Видимо, понимает – брату необходимо избежать разорения любой ценой. Покончить с собой Джеймсу проще, чем отстаивать кровные интересы своего государства… Корпорации таких же, как он сам.