Повседневная жизнь Европы в 1000 году
Шрифт:
Король Людовик V умер «на летней охоте» в результате падения с лошади. «Он ощущал сильную боль в печени, и, поскольку кровь, как утверждают врачи, сосредоточена в печени, то сотрясение, полученное печенью при ударе, заставило кровь излиться в кровяное русло. Эта кровь обильно текла у него из носа и изо рта. Грудь его трепетала от постоянной боли, и все тело было охвачено нестерпимым жаром».
А вот как умер Эд I, граф Шартрский, непокорный вассал Гуго Капета: «Изменение погоды вызвало у него избыточность соков, и он заболел болезнью, которую врачи называют жабою. Эта болезнь сосредотачивается внутри горла и происходит из катаральной жидкости; при этом иногда она доходит до челюстей и щек, а иногда до груди и легких, образуя весьма болезненную опухоль. Эти области распухают и становятся горячими с первого же дня, а на третий пациент умирает. Итак, Эд заболел этой болезнью; во всем горле он чувствовал нестерпимую боль. Его кровь пылала, и речь стала прерывистой. В верхней части головы эта боль не ощущалась, но она охватила всю утробу и жестоко терзала легкие и печень».
Ришер не пишет, призывали ли врачей на помочь этим благородным пациентам. Возможно, их не было поблизости. Обычай иметь при себе личного врача возник в среде аристократов только в середине XI века. Однако во времена 1000 года мы находим примеры того, что обязанности врачей исполняли лица духовного звания. Известно,
В целом, читая Ришера, не находишь ничего, что заставило бы поверить, будто он превзошел в медицине своего учителя. Герберт наверняка мог столь же хорошо или даже лучше описывать симптомы болезней или смертельные ранения, которые ему приходилось видеть. Ришер же нигде не хвастает тем, что сам лечил кого бы то ни было.
Основные епископские школы
Мы узнали много конкретного о великом учителе богословия из Реймса. Его абак, его орган, его сферы позволяют представить его самого как учителя, не позволявшего ни себе, ни ученикам ограничиваться лишь словами и умевшего доходчиво передавать свои знания другим. Именно поэтому, если он и не внес ничего нового в науки, то уж, вне всякого сомнения, сделал реймскую школу одной из наиболее прославленных школ своего времени. Благодаря в первую очередь Ришеру, которому следует отдать должное за это, замечательная школа Реймса известна нам лучше, чем все остальные. Знания о ней позволяют представить себе другие школы: например парижскую, которой предстояло в последующие века превзойти все остальные и стать старейшим университетом; шартрскую, о чьей высокой репутации в области медицины мы уже упоминали: этой школой руководила твердая рука Фульберта. Можно представить себе школу в Орлеане, школу в Лане, которую впоследствии прославил святой Ансельм [177] , школу в Туре. Южнее Луары таких школ было меньше, однако можно вспомнить школу святого Илария в Пуатье, школу в Вике, где обучался Герберт. На землях, принадлежавших Империи, Льеж блистал ярче, чем Тулы в Льеже епископ Ноткер, умерший в 1008 году, создал и укрепил епископскую школу, а также заложил основы других школ; во все из них принимали и духовных лиц, и мирян. Кельн, Трир, Майнц, Страсбург, Хильдесгейм, Магдебург, Рененсбург — во всех этих городах были свои школы, правда, менее знаменитые, нежели монастырские школы в Санкт-Галлене, Рейхенау и Фульде. В Ахене Оттон III воссоздал придворную школу, основанную Карлом Великим, однако существование этой школы оказалось недолгим. Расцвет школ Германии нельзя объяснить «Оттоновским возрождением» [178] .
177
Св. Ансельм Кентерберийский (1033-1109) — ученый-богослов, аббат, с 1093 года заменил Ланфранка в качестве архиепископа Кентербери. Автор ученых трудов по философии и богословию. Впервые выставил и развил онтологическое доказательство бытия Бога. Учил, что «вера предшествует познанию». В 1720 г. причислен к числу отцов Церкви.
178
«Оттоновским возрождением» по аналогии с «Каролингским возрождением» называют подъем культурной жизни с Германии в последней трети X и начале XI в. В это время Оттон III, следуя примеру Карла Великого, сделал королевский двор одним из крупнейших культурных центров и старался способствовать распространению грамотности.
Монахиня-драматург
Интеллектуальная деятельность развивалась также в некоторых женских монастырях, которые принимали в первую очередь высокородных девиц. Наиболее известным из таких монастырей было аббатство Гандерсгейм, находившееся на территории современного Брауншвейга и зависевшее в те времена от герцогства Саксонского. В 60-е годы X века аббатисой этого монастыря была Герберга, племянница Оттона Великого. Эта принцесса получила очень хорошее образование, обучаясь у ученых монахов святого Эммерана в Регенсбурге. Среди монахинь, вверенных ее попечению, она сразу же отметила Гросвиту [179] , которая была чуть старше ее самой, и занялась развитием ее ума. Девушка прочитала все книги из библиотеки монастыря и другие, которые доставала ей аббатиса. Она почувствовала в себе призвание к литературе. Из-под ее пера вышли религиозные поэмы «Жизнь Девы» и «Вознесение», рассказ в стихах, одновременно шуточный и назидательный, под названием «Гондольфус», жизнеописания святых, две большие исторические поэмы: об Оттоне Великом и об основании монастыря в Гандерсгейме. Но самое интересное — то, что прежде всех этих произведений она создала шесть весьма любопытных пьес для театра, в которых попыталась поставить искусство Теренция на службу христианскому воспитанию. Ей не очень удалось подражание Теренцию, но от этого ее драматические произведения ничуть не проиграли. На деле она с полной свободой создала и оставила последующим поколениям драмы, которые хотя и схематичны, но построены так, как шесть веков спустя будут построены драмы Шекспира и Кальдерона и «Дон Жуан» Мольера. Судите сами по ее «Каллимаху».
179
Гросвита (Hrotsvit, Hroswitha, Hrotsvitha; на русском языке есть также старая форма передачи этого имени — Ротсуита) (932 — ок. 1002) считается первой немецкой поэтессой.
Каллимах, влюбленный в Друзиану, замужнюю христианку, открывает свою тайну друзьям, пользуясь при этом всякого рода двусмысленными иносказаниями, которые, возможно, в то время считались верхом утонченности среди образованных молодых людей. Затем мы видим, как он добивается своей возлюбленной, и его тон меняется: «Клянусь, вы для меня дороже всего, что есть на свете. — Но какое родство по крови иль другой закон дает вам право меня любить? — Лишь ваша красота. — Что общего меж ей и вами? — Покуда было мало общего, увы! Но верю, впредь все будет по-другому…» Друзиана, смущенная больше, чем хочет показать, просит Бога помочь ей умереть, чтобы избежать искушения, и ее просьба исполняется.
180
Клодель, Поль (1868-1955) — французский поэт-символист и дипломат. Утверждал католические нравственные принципы. Писал драмы в ритмизированной прозе («Благовещение», 1912; «Шелковая туфля», 1924). Создал также тексты для ряда опер и ораторий и гимнические стихи.
Ставились ли эти пьесы в монастыре? Это вполне возможно: высокородные монахини в повседневной жизни, конечно, не были похожи ни на кармелиток, ни на минориток [181] . Ничто не мешает нам представить себе даже, что они ставили эти спектакли для благородных сеньоров и благородных дам. Тем не менее театр Гросвиты — уникальное, нетипичное для того времени литературное явление. Уже упоминавшиеся в предыдущих главах литургические драмы представляют собой совершенно другой аспект драматического искусства, если их вообще можно отнести к драматическому искусству.
181
Кармелиты (от названия горы Кармель в Палестине) — католический монашеский орден, основанный в 1253 г. Минориты (францисканцы) — католический орден, основанный в 1223 г. Оба ордена характеризуются очень строгим уставом.
Из обычных литературных трудов духовных лиц эпохи мы уже многое упоминали. Мы знакомились с отрывками из летописей Ришера, Рауля Глабера, Адемара из Шабанна, Титмара Мерзебургского, с «Чудесами святого Бенедикта» Андре из Флёри, с рассказом о путешествии Лиутпранда, с поэмой Адальберона, с письмами Герберта, с «Жизнеописанием короля Роберта» Эльго. Мы пытались найти у них намеки на различные аспекты повседневной жизни их времени, и они, пожалуй, не обманули наших ожиданий. Их авторы отнюдь не единственные, кто был «одержим» страстью к писанию, и они сами создали немало других трудов, которые мы здесь не цитировали. Однако не будем превращать нашу книгу в исследование по истории литературы. Мы уже достаточно знаем, чтобы представить себе, каким именно жанрам литературного творчества духовные лица посвящали большую часть своей повседневной жизни.
Рауль и надписи в монастыре Сен-Жермен в Осере
Надеемся, читатель поймет нас, если мы отнесем к разделу «трудов духа» также надписи, которые в те времена наносились на алтари в храмах. Эти надписи вновь возвращают нас в монастырь, где мы окажемся в компании уже знакомого нам Рауля Глабера.
Возможно, в это время он находился в монастыре Сен-Бенинь в Дижоне. Однажды его «товарищи и братья» из монастыря святого Жермена в Осере попросили его приехать и восстановить надписи на их алтарях, «сделанные в давние времена знающими людьми, однако ныне стертые временем, как это бывает почти со всеми вещами, и едва видимые». Он охотно взялся за эту работу, для которой чувствовал себя достаточно подготовленным. Однако поскольку он все время работал стоя и, возможно, наклонившись к стенке, чтобы начертать на ней буквы, его разбил радикулит. Однажды ночью он почувствовал, что окончательно не может разогнуться, и лежал на своей постели почти парализованный. В течение трех следующих дней он находился в лазарете и не мог вставать. Наконец, святой Жермен сам явился ему во сне в образе «человека с почтенными белыми волосами». Он обнял спящего и велел ему вновь приняться за работу, пообещав, что боль уже не вернется. Рауль тотчас встал и бросился к алтарю святых мучеников Виктора, Аполлинария и Георгия, которым была посвящена часовня лазарета. Там он с радостью принял участие в утренней службе. Когда наступил день, Рауль, полностью пришедший в себя, «составил надпись, включавшую имена этих святых». После чего он занялся 22 алтарями большой церкви. Он восстановил на них надписи, «должным образом составленные в стихах гекзаметром». Надо думать, раз надписи почти уже не были видны, для такой работы требовалась немалая эрудиция, позволявшая восстановить текст, если только он не сочинял этот текст по своему усмотрению. Затем Рауль сделал надписи на надгробиях святых. Наконец он взял на себя труд «украсить таким же образом гробницы нескольких духовных лиц».
Он сделал хорошую работу, которая «пришлась по вкусу людям с хорошим чувством». К сожалению, «проказа зависти», пуще прежнего разъедавшая сердца некоторых монахов, отравила состояние всеобщего удовлетворения. Некий, незадолго до этого пришедший, человек, которому пришлось бежать из своего монастыря, где он стал «ненавистен всем братьям», возымел предубеждение против Рауля и сумел заразить своей ненавистью монахов Сен-Жермена до такой степени, что они уничтожили все надписи [182] . «Однако карающий Бог не заставил долго ждать возмездия этому вдохновителю несогласия среди братьев. Он был тотчас поражен слепотой и безвозвратно обречен блуждать во тьме до конца своих дней». Вот еще один аспект монастырской жизни, о котором также следовало упомянуть.
182
Тем не менее историки начала XX века сообщали о том, что в крипте (подземном сооружении) церкви аббатства Сен-Жермен были обнаружены частично сохранившиеся надписи Рауля.
Эпические поэмы (жесты)
Наконец, мы получаем возможность надолго удалиться от монастырей и соборов. Если духовные лица были единственными, кто оставил нам свои писания, свою литературу, предназначенную для знающих латинский язык и имевшую хождение в замкнутом кругу, то это не значит, что это был единственный вид литературы, существовавший в 1000 году. Существовала и другая литература, говорившая на том языке, на котором говорили все, и о тех вещах, которые даже самый необразованный человек мог понять и слушать с удовольствием, с чувством.