Повседневная жизнь русского гусара в царствование императора Александра I
Шрифт:
Завязалось общее дело — все наши кавалерийские полки старались наперерыв отличаться один перед другим. Соревнование благородное и славное, которое было весьма ощутимо для французов. Однако надо отдать им справедливость: они дрались мужественно, или лучше сказать отчаянно. С твердостью выдерживали они наши натиски, не скоро обращались в бегство, скоро собирались и выстраивались и быстро нападали. Это сражение было, так сказать, разрешением спора о превосходстве между тяжелою и легкою кавалерией. У французов по большей части были драгуны и кирасиры, а у нас гусары и уланы. Несколько раз неприятель угрожал задавить нас тяжестью и густотой своих колонн — но мы рассыпались, избегали его первого натиска и после этого строились проворно и быстро нападали со всех сторон на огромные массы, врубались в середину,
В этой кавалерийской схватке участвовали эскадроны лейб-гвардии Гусарского полка: лейб-эскадрон под командованием полковника Загряжского, эскадрон полковника Мандрыки (им командовал ротмистр Трощинский) и эскадрон полковника Тутолмина (им командовал ротмистр Селифонтов). Особенно отличился при этом лейб-эскадрон: четыре раза атаковал он и опрокидывал неприятеля. При встречной атаке дивизии генерала Латур-Мобура командующий эскадроном полковник Загряжский получил несколько ран и без чувств упал с лошади, затем был захвачен в плен окружившими его французскими драгунами. В это время ротмистр князь Абамелек немедленно принял командование над оставшимися без начальника гусарами, личной неустрашимостью ободрил подчиненных и бросился с ними вперед, остановил неприятеля и вместе с штабс-ротмистрами Бороздиным и Забелиным увез три пушки, которые французы захватили ранее у Воронежского мушкетерского полка.
Под Фридландом было ранено четыре лейб-гусарских офицера: полковник Загряжский, ротмистр Трощинский (пулей в ногу), поручик Коровкин (пулей в левую ногу и палашом в правую руку) и поручик Деханов, которому ядро оторвало ногу. Полк потерял убитыми 52 нижних чина и 88 строевых лошадей. За смелость, проявленную в бою, орден Святого Георгия 4-й степени получили: полковники Тутолмин и Загряжский, ротмистры Трощинский и князь Абамелек, штабс-ротмистры князь Багратион и граф Салтыков {9} .
В Гродненском гусарском полку было убито три офицера, ранено семь, причем один из раненых — корнет Коростовцев, получивший пять сабельных ударов, — скончался через две недели в госпитале в Тильзите. Также полк потерял 18 нижних чинов убитыми. От ран затем скончались еще семь человек.
За фридландское дело гродненцы получили щедрые награды: шеф полка Д. Д. Шепелев — золотую саблю с алмазами, полковой командир С. М. Бибиков — орден Святого Георгия 4-й степени, командиры эскадронов полковник Горголлий — этот же орден, майоры Камашев и Людерс — ордена Святого Владимира 4-й степени с бантом, подполковник Кульнев — орден Святой Анны 2-й степени и чин полковника, ротмистр Ридигер — орден Святой Анны 3-й степени и чин майора; обер-офицеры ротмистр Ольшевский, поручики Предаевич, Гуков, Житков, Вишневский, Каверин, Кемпферт, корнеты Кусовников, Житков, Норцев и Гревс — ордена Святой Анны 3-й степени {10} .
В Александрийском гусарском полку высокие награды за сражение при Фридланде получили шеф полка генерал-майор граф К. О. де Ламберт (орден Святой Анны 1 — й степени) и полковой командир подполковник А. А. Ефимович, который командовал вторым батальоном полка. Этот батальон помог вывезти 29 орудий, оставленных на берегу реки Алле при беспорядочном
Выходец из дворян Киевской губернии Махновского уезда, где его родители имели в собственности деревню Елуховцы, А. А. Ефимович прослужил в Александрийском полку более 20 лет. В 1794 году, в возрасте 19 лет, он был переведен в этот полк ротмистром из Киевского конно-егерского, а покинул александрийских гусар уже генерал-майором в 1816 году, получив назначение в штаб 2-й драгунской дивизии.
Ботнический залив
6–9 марта 1809 года
Следующей кампанией, в которой русские гусары смогли отличиться, стала война в Финляндии в 1808–1809 годах. В этой войне нашими противниками оказались шведские войска и финские партизанские отряды. Русские перешли границу Финляндии в феврале 1808 года, когда здесь свирепствовали морозы (до — 25°) и метели. Подвоз продуктов для армии, обмундирования, снаряжения и вооружения был затруднен. Население встретило пришельцев враждебно. Финны прятали продовольствие, угоняли в леса скот, покидали свои деревни, не желая помогать нашим войскам ни в чем. Несмотря на это, русская армия одержала в Финляндии ряд побед (бои у Лемо в июне 1808 года и у Лаппо в июле, у Куортане в августе, у Оровайса в сентябре, у Иденсальми в октябре, взятие Аландских островов в марте 1809 года).
Гусары Гродненского полка совершили беспримерный рейд в тыл противника, перейдя по льду Ботнический залив и захватив город Гриссельгам, который находился всего в ста верстах от шведской столицы. План этой операции был разработан военным министром графом Аракчеевым и блестяще осуществлен генерал-майором Яковом Петровичем Кульневым. В экспедиции участвовали три эскадрона гродненцев: шефский (50 всадников), майора Шрша (72 всадника) и ротмистра барона Гротгуса (50 всадников), а также уральские и донские казаки (более 200 человек) {11} .
В ночь с 6 на 7 марта 1809 года Я. П. Кульнев отдал гусарам приказ: «Бог с нами! Я перед вами, князь Багратион — за вами (генерал-лейтенант князь Багратион был командиром всего корпуса, занявшего Аландские острова. — А.Б.). В полночь, в 2 часа, собраться у мельницы. Поход до шведских берегов венчает все труды наши. Сии волны — истинная награда, честь и слава бессмертная! Иметь с собою по две чарки водки на человека, кусок мяса и хлеба и по два гарнца овса. Море не страшно тому, кто уповает на Бога. Отдыхайте, товарищи!»
В три часа ночи отряд Кульнева вышел из города Сигнальскера и вступил на замерзшую поверхность моря. Длинная колонна конницы потянулась по обширным кристальным равнинам, усеянным гранитными утесами, оглашая мертвые пространства боевыми песнями. Гусары и казаки шли по свежим следам недавно отступавших через Ботнический залив шведов, встречая брошенные армейские повозки, обломки оружия и амуницию. Хотя лед был еще крепок, но повсюду на его сверкающей под луной поверхности чернели проруби и полыньи, предвестники скорого ледохода, и это было причиною медленного марша. В течение восьми часов были пройдены торосы у Аландсгафа, и наконец вдали показались черные скалы шведского берега. В отряде Кульнева прогремело «Ура!». Шведский пикет, состоявший из егерей, сразу отодвинулся на версту от берега и открыл огонь. Кульнев приказал построить боевой порядок: донские казаки встали в рассыпную цемь, за ними в 200 шагах в одну линию — гродненские эскадроны, а уральская сотня осталась в резерве. Кульнев занял место впереди отряда и с криком: «С нами Бог!» — бросился на врага. Гродненцы атаковали с фронта, донцы обскакали фланги шведов. В один миг неприятель был опрокинут и побежал к скалам, где смог укрыться от гусарских сабель и казачьих пик. В плен попало более 80 солдат. Немало раненых и убитых егерей осталось лежать на льду залива.