Повстанец
Шрифт:
Он поднял на меня взгляд.
– Что же там было? – спросил он.
– О, тебе любопытно? – я ударила его по носу указательным пальцем. Он улыбнулся, обхватил мою талию и усадил меня к себе на колени. Я почувствовала, как его руки легли мне на бедра, а губы коснулись кожи на шее. Мурашки не заставили себя долго ждать.
– Может, переместимся в спальню? – предложила я, уже запустив пальцы в его густые темные волосы. Он кивнул. Я нашла его губы и поцеловала. Он прижал меня к себе, тоже целуя в ответ. Поцелуй получился со вкусом персика. Я едва не застонала от удовольствия.
–
Я никак не ожидала услышать что-то подобное сейчас, сидя в столовой, едва закончив дурачиться. Но неожиданность была приятной. Как я и предполагала, эти простые слова заставили мое сердце замереть в сладком томлении. Кит продолжал покрывать мое лицо короткими нежными поцелуями, лаская кожу под футболкой кончиками пальцев.
– Я тоже люблю тебя, – ответила я, закрыв глаза и подставляя лицо под его поцелуи. Но они неожиданно прекратились.
Я открыла глаза, недоуменно взглянув на Кита. Выражение его лица меня немного напугало. Словно я не призналась ему в ответном чувстве, а ударила. Во всяком случае, я не могла придумать, отчего еще можно смотреть с такой тоской и болью.
– Что? – спросила я, заметив, что он поспешно опустил взгляд, но я уже успела все увидеть. – Ты не ждал, что я тоже могу влюбиться? После того, как ты был таким милым, так целовал меня, подарил столько нежности.
– Прости, – он опустил голову, уткнувшись лбом мне в плечо. – Я не ждал, но не в том дело.
– А в чем? – я улыбалась, не понимая, что вообще происходит. Минуту назад все было замечательно и вот, он опять отстранился и холоден. – Почему ты так себя ведешь? Я не понимаю тебя.
– Прости, Наоми, – он опять посмотрел на меня так, с бесконечной тоской. Сердце сжималось от этого взгляда. Что же он чувствовал, если смотрел так?
– За что? Ты еще пока ничего не сделал, – я отпустила его и поднялась, продолжая всматриваться в лицо.
– О боже! – тоска сменилась гневом, он опустил голову и сжал виски кулаками, как если бы у него вдруг заболела голова.
Я испугалась не на шутку. С ним явно было не все хорошо, а я даже не знала причины его терзаний.
– Кит, – позвала я, коснувшись его плеча. – Пожалуйста, не волнуйся так.
Он резко поднялся, отстранившись от моих рук. Я только глазами хлопала.
– Я хочу побыть один, можно? – спросил он, взглянув на меня.
– Почему? – я хотела дотронуться до него, но он отходил. – Что с тобой происходит? Ты пугаешь меня.
– Прости, Наоми, пожалуйста, прости, – говорил он, отрицательно мотая головой. – Я недостоин тебя, твоей любви и доверия. Недостоин.
– А можно мне это решить? – я хотела схватить его за руку, чтоб он перестал пятиться, но он отвернулся и пошел в свою комнату.
Я не желала сдаваться и шла следом.
– Кит, ну куда ты? – спрашивала я, всплеснув руками. – Это все просто смешно. Давай поговорим.
– Я хочу побыть один, – он вошел к себе и взялся за дверь, желая закрыть ее. – Пожалуйста, позволь мне.
Он посмотрел мне в глаза. Это была даже не просьба, а мольба. Я невольно
– Прости, – сказал он тихо, и дверь закрылась перед моим носом.
Я стояла и смотрела на нее, не просто растерянная, а совершенно ошеломленная.
Что все это значило, можно было только гадать.
Глава одиннадцатая
Близость
Мелани рассказывала мне уже пятую или шестую новость, пока я наводила порядок в столовой. Вернула дневной свет и выключила музыку, навевавшую теперь тоску.
Оказалось, что в эти дни у подруги родилась троюродная племянница, которую назвали в честь бабки, но матери имя не понравилась и теперь в семье родни Мили разлад. Лоран порвала новое платье, но вместо того, чтоб выбросить, решила всю новую коллекцию превратить в лохмотья, объявив это новым видением. Мелани отказалась от ее услуг, не желая ходить в дизайнерских вещах, похожих на обноски. Анжелина рассталась со своим наложником и требовала Мелани поделиться своими, потому что Синди куда-то пропала и все остались без мужчин. Теперь Мелани, в свою очередь, раздумывала, кого отдать подруге, Алекса или Энджела.
Я на миг отвлеклась от созерцания панорамы города, вспомнив вечеринку, Энджела, Алекса и слова Синди.
– Энджела отдай, – посоветовала я.
Тогда Синди сказала, что Кит во многом напоминает ей Алекса. Он, в самом деле, был самым приятным из всех парней подруг, отличаясь от прочих скромностью и чувством меры, что остальным наложникам и не снилось.
– Да? А почему это? – уточнила подруга, на мгновение умолкнув. – Я как раз подумывала о том, чтоб отдать Алекса. Он у меня уже слишком долго. Вдвое дольше, чем Том, а Тома я любила, ты сама знаешь. Еще решит, что я его люблю. Не хочу давать ему ложную надежду.
– Нет, Мили, ты, конечно, делай как знаешь, – я не стала настаивать, зная, что подруга из вредности захочет сделать наперекор. Такая уж она была натура. – Но сначала послушай, почему я советую тебе именно Алекса.
– Конечно, скажи, – закивала она. – Ты же знаешь, что я всегда прислушиваюсь к твоим советам. Ты же у нас самая умная.
Я поджала губы, слушая ее грубую лесть, не имевшую с реальной действительностью ничего общего.
– Я оставлю Кита себе, – начала я, оборвав ее комплименты. – Он станет моим мужем и везде будет сопровождать. Я хотела на днях пойти куда-то, и позвать тебя с нами.
– Ой, это было бы здорово…
– Но, Мили, – продолжала я, взглянув на нее многозначительно, – я не хочу, чтоб в нашей компании был Энджел, и ты должна понять, почему я этого не хочу.
– О, из-за той вечеринки? – она смущенно улыбнулась. – Думаешь, он будет ревновать?
– Нет, он не будет ревновать, – отрицательно мотнув головой, ответила я. – Но я знаю, что ему будет неприятно видеть Энджела. Мне, кстати, тоже не очень хочется его видеть.
– Бедный мой Энджи, – вздохнула подруга, надув губки.