Повстанец
Шрифт:
– У нас есть свой дом, где мы все жили, пока проходили обучение, – ответил он. – Наши покровительницы должны отвезти нас туда и сообщить ей об этом. Там есть охрана, и мы там ждем новых подруг.
– Понятно, – я задумалась.
Чтоб Синди вот так все бросила, свой бизнес, своих парней, которых сама отыскивала и обучала. Это было не похоже на нее. Загулы загулами, но чтоб вот так терять деньги и клиентов.
– Эй, Наоми, – напустилась на меня Мили, увидев, что мы с Алексом сидим рядом и общаемся. – Если тебе понравился мой мальчик,
Кит, услышав ее, перевел на меня встревоженный взгляд. Я медленно отодвинулась от Алекса и одарила подругу тяжелым взглядом.
– Знаешь, Мили, это просто смешно, – проговорила я сурово. – Они кто, по-твоему?
– Ну что ты? – она испуганно хлопала длинными ресницами.
Мужчины опустили глаза, понимая, что сейчас кому-то устроят головомойку, и лучше не глазеть на это.
– Что я?! – продолжала я, тоже поднявшись. – А то, что если ты так глупа, что можешь отдавать своего мужчину всем подряд, то я нет. Кит мой и только мой. И его пальцем никто не тронет. Даже лучшие подруги и родственницы. Да хоть бы императрица его у меня попросила. А ты… ты просто не понимаешь, что теряешь.
Мили готова была расплакаться, мне ее даже стало жаль. Но я не желала отступаться от своих слов. Алекс был достоин лучшего, чем роль игрушки для нее и ее друзей. Меня вдруг начало невыносимо бесить подобное отношение к мужчинам вообще. Я невольно представляла на месте Алекса Кита и кровь закипала. Отдать его подруге, чтоб она развлекалась, а что будет чувствовать он?
– Мы пойдем танцевать, – я взяла Кита за руку. Он рад был уйти. Мы спустились на танцпол. Я видела, как подруга опустилась на диванчик, а ее спутник обнял ее за плечи и погладил по волосам. Я очень надеялась, что Мили подумает о моих словах, хоть что-то они донесут до нее.
– Я ужасный человек, – я прижалась к Киту. Мелодия была переходной от одного отрывка танцевального рисунка к другому и музыка пока фоном струилась из динамиков, давая людям пару мгновений, чтоб перевести дух.
Кит обнял меня за плечи.
– Но она поступает жестоко, – продолжала я. – И дураку понятно, что ему не по душе такое отношение.
– Думаю, да, – согласился со мной Кит.
– Надеюсь, она простит меня, – вздохнула я.
– Меня твоя речь впечатлила, – заметил он с улыбкой.
– Прости, я понимаю, что заявление вроде «ты мой и точка» не делает тебя равным мне, – я посмотрела на него.
– Мне достаточно того, что я только твой, – ответил Кит с прежней снисходительной улыбкой.
– Но не могла же я сказать ей, что мужчины не вещи и у них тоже есть чувства? – продолжала я. – Прозвучит как лозунг ультралибералок, или повстанцев, что одно и то же.
– Плевать повстанцы хотели на чьи-то чувства, мужчины это или женщины, – проговорил Кит, глядя куда-то в сторону.
Я посмотрела на него, немного удивившись его словам.
– Я тоже так думаю, – ответила я.
Он улыбнулся. Мелодия становилась все быстрей, и нам пришлось расстаться,
Вернувшись за столик, мы нашли Мили в одиночестве. Она была печальной и пила свой коктейль, глядя на танцпол.
– Почему не идете танцевать? – спросила я, стараясь делать вид, что ничего не произошло.
– Кит, ты не посмотришь, где там Алекс? – попросила подруга, взглянув на моего мужа. – Он вроде бы пошел в туалет, но что-то его долго нет.
Кит кивнул и, получив мое согласие, удалился.
– Мили, ты чего? Обиделась на меня? – спросила я, когда мы остались одни.
– Нет, ты права, – девушка вздохнула, отставив бокал. – Я просто дура.
– Я не хотела тебя обидеть, просто высказала свое мнение, – я тоже взяла бокал с напитком. Я понемногу начинала любить яблочный сок, который теперь всегда был под рукой.
– Я спросила его мнение, – продолжала Мили, опустив взгляд. – Не понимаю, как раньше не додумалась до этого. Но ведь они всегда рады угодить, наложники находят удовольствие в сексе, какое им дело, кто их партнерша? Я же отдавала его только красивым девушкам, своим лучшим подругам. Я была уверена, что они хорошо с ним обращались.
– Ты права, но все люди разные, и мужчины разные, – я вздохнула, придвинувшись, и взяла ее за руку.
– Он был со мной честным, как я и просила, – Мили говорила, продолжая изучать свои колени. – Сказал, что хочет быть только со мной. А я даже не подозревала, что ему неприятно. Думала, он это так, для виду, чтоб мое самолюбие потешить. Все они клянутся, что любят тебя одну, но говорят это каждой.
Я задумалась. Это тоже было верно. У Мили опыта в отношениях с мужчинами было гораздо больше, а я только лишь взяла своего первого мужчину. На какой-то короткий миг в сознание закралась мысль, что Кит мог бы говорить все эти слова любви и прежде. Как я могу быть уверена, что первая и единственная? Пусть это была не та развратница, что затащила его четырнадцатилетнего к себе в постель, но за эти годы мог быть еще кто-то, и я была более чем уверена, что кто-то был.
– Я не отдам его Синди, – Мили посмотрела на меня. – Я его выкуплю и сделаю мужем. Все равно, что скажет мама. Я детей все равно не хочу. А если вдруг захочу, когда начну стареть, возьму второго или прибегну к искусственному оплодотворению, как амазонки.
Я рада была, что она приняла это решение и поддержала ее, но закравшаяся в сознание мысль, не давала покоя.
Когда парни вернулись, мы уже смеялись и сидели в обнимку, как самые настоящие лучшие подруги.
– Я что-то устала, – сказала я, когда Кит опустился рядом. – Вы оставайтесь, а мы поедем домой.
– Ты уверена, еще совсем рано? – Мили опять обняла меня. Она уже немного захмелела после выпитых коктейлей.
– Да, еще не рассвет, но мне завтра на работу, – я пожала плечами. – И так сегодня бездельничала.