Пояс Контафины
Шрифт:
Девушки сменяли на подиуме одна другую. По мнению Милы, они говорили банальности, которые ее страшно раздражали. От скуки она стала листать каталог. По номером 28 она нашла своего виза-ви, блондина с белыми ресницами и поискала его глазами в зале. Он сидел довольно далеко и, казалось, был полностью поглощен происходящим на сцене.
Мила опять уткнулась в каталог, но и он ей скоро наскучил, в душу опять начала заползать тревога и уныние, она уже готова была погрузиться в свои печальные размышления, как вдруг услышала прямо над ухом бодрый голос Аделаиды:
– У нас в зале есть гости, которые впервые в клубе «Адам и Ева». Давайте поприветствуем!
Мила
Она очень неловко чувствовала себя в своих джинсах и свитере на фоне разнаряженной публики, и пыталась спрятать свою неловкость за натянутой улыбкой. Ольга делала ей тайные знаки, чтобы она выпрямилась и улыбалась пошире. Мила чувствовала себя ужасно. Ей ничего не лезло в голову, она просто не знала, что будет говорить. Она стояла и молча улыбалась, глядя в зал.
– Ну же, прекрасная незнакомка, мы ждем вашего рассказа! – подбадривала ее Аделаида.
Мила посмотрела на нее взглядом затравленного зверька. Она злилась и на Ольгу, за то, что та притащила ее в этот дурацкий клуб, и на себя, за то, что она повелась на это предложение. Но вдруг внутри что-то щелкнуло, и Мила заговорила.
– Здравствуйте! Меня зовут Людмила. Я вижу, что моя подруга Ольга, которая и пригласила меня сюда, уже устала переводить, поэтому буду говорить по-английски, чтобы она отдохнула, – выдала Мила. По дамским рядам пронесся недовольный ропот.
– Ну почему же так? Девушки тоже хотят послушать Вас, – скривила губы Аделаида.
– А, ну хорошо, в конце я переведу для них сама, – кивнула Мила. Она обвела зал взглядом и заговорила по-английски:
– Мне очень неудобно говорить о себе, потому что передо мной выступило столько потрясающе успешных, красивых и процветающих мужчин и женщин. Непонятно только, почему при всех своих достоинствах, они до сих пор одни и ищут вторую половинку при помощи брачных агентств, – по залу пронесся возмущенный ропот, Аделаида нахмурилась и хотела вставить свое слово, но Мила говорила громко, без пауз, и прервать ее было сложно: – Чтобы хоть как-то выделиться из этой успешной массы, скажу о себе правду: я неудачница. Меня бросил муж, забрал у меня ребенка, и уже пять лет я живу одна, лишенная возможности видеть своего сына. Вы можете представить, как страдает мать, у которой забрали сына, лишив ее возможности даже видеться с ним?!
Все эти годы я молча страдала, и вот сегодня решила разорвать этот порочный круг. Я пришла сюда, чтобы найти себе мужа, уехать подальше от этой страны, родить ребенка. Я верю, что я еще могу быть счастлива! – Мила подняла глаза и посмотрела в зал. Стояла тишина. Все замерли. Кто-то с участием смотрел на нее, кто-то, напротив, уткнулся в свой смартфон, чтобы не встречаться с ней взглядом.
– У меня все. Переводить на русский? – спросила Мила Аделаиду.
– Ах, не нужно, я сама переведу. Она поспешно махнула рукой, давая понять, чтобы Мила шла к своему столику. – Это очень печальная история, – вздохнула она, картинно закатив глаза, – у Людмилы в семье случилась страшная трагедия – она потеряла мужа и сына, и пришла сюда, чтобы создать новую семью. Я думаю, что ей это удастся. Давайте ее поддержим. И чтобы у нее был железный шанс встретить свою судьбу в нашем клубе, я хочу торжественно принять ее прямо сейчас в наши ряды и вручить ей членский билет по ваши аплодисменты!
Раздались громкие аплодисменты. Мила не успела сообразить, как
– Номер Людмилы 111! Три единицы! Прошу учесть тех, кто хочет отметить ее в своей карте! – громогласно взывала Аделаида.
Мила покраснела до ушей, и плюхнулась на свое место. Она сидела спиной к залу, но почти физически ощущала на себе любопытные взгляды. В этот момент она хотела только одного – скинуть эту шутовскую медаль и исчезнуть, лучше всего, просочившись сквозь пол. Она уже жалела, что слишком разоткровенничалась на этом дурацком вечере. Надо было сказать пару дежурных фраз и наслаждаться атмосферой праздника, слушать музыку, танцевать, веселиться. Теперь же, когда все смотрели на нее с сожалением, ей оставалось только дождаться удобного момента, чтобы ускользнуть незамеченной. Наконец, Аделаида объявила, что сейчас будет перерыв на 30 минут для свободного общения и танцев, во время которого ее помощницы подведут итоги игры, и попросила до его начала всех участников сдать свои карточки.
Мила с облегчением вздохнула – наконец-то она могла спокойно уйти, но в этот момент рядом с ней плюхнулась Ольга. Она залпом выпила стакан с водой и затараторила:
– Ну, ты и устроила тут шоу! Аделаида в полном восторге. Говорит, что это неожиданный поворот, который взбудоражил публику, и у тебя есть все шансы!
– Какие шансы, ты о чем? – не поняла Мила.
– Найти жениха сегодня! Наверняка кто-то за тебя проголосует! Ты заполнила карту?
– Какую карту? – не поняла Мила.
Ольга, между тем, рылась в ворохе бумаг, которые лежали на столе, куда она бросила сценарий вечера и список участников. Наконец, она извлекла розовую карту, которую Миле выдала помощница.
– Пиши номер! – повелительным тоном приказала она.
– Какой еще номер?
– Ну, парня, который тебе понравился! Если твой выбор совпадет с его, вы получите бесплатный романтический ужин в ресторане «Адам и Ева». Дальше уже все зависит от тебя!
Мила махнула рукой, но Ольга не отставала от нее. Мила нехотя взяла ручку. Взгляд ее упал на раскрытую страницу в каталоге. Она черкнула номер 28.
– Я могу идти? – спросила она.
– Куда? – недоверчиво допытывалась Ольга.
– Да в туалет, приду сейчас, не переживай!
Мила выскользнула в коридор, который уже стал наполняться публикой – кто-то вышел в туалет, кто-то покурить. Мила старалась не смотреть по сторонам, чтобы ни с кем не встретиться взглядами. Ей казалось, что женщины посмеиваются над ней, а мужчины ее жалеют. Мила быстро накинула дубленку и выскочила на улицу. Захлопнув дверь, она сразу попала в другой мир: яркие огни, музыка, разговоры и смех исчезли, как будто Мила убежала с морского пляжа и нырнула под воду.
Территория бывшей фабрики так и осталась огороженной высоким забором, ее освещал единственный фонарь, стоявший где-то на задворках. Мила пошла на его свет, надеясь, что он приведет ее к выходу, ведь раньше она шла за Ольгой и не запомнила маршрут.
Пока они веселились в клубе, погода резко поменялась – подморозило, с неба падал легкий снежок, и настроение у Милы само собой улучшилось. Она уже посмеивалась внутренне над собой, над тем, что повелась на предложение Ольги искать иностранного жениха. Под фонарем, на который она шла, оказалась калитка. Ольга толкнула ее и вышла на улицу. Шум города сразу же поглотил все ее раздумья и сомнения. Здесь била жизнь – такая привычная, жесткая, размеренная, диктующая только свои условия, которым невозможно было не подчиниться.