Поймать людоеда
Шрифт:
– Владимир Николаевич. Мне осталось отработать две недели, и я увольняюсь. Заявление я вам отдал еще два месяца назад. Передайте это дело другому, – начал я.
– Куда ты собрался Илья. Вернёшься в Россию? И что ты там будешь делать? – спросил он.
– У меня там друг. Поможет думаю, – ответил я.
– В любом случае. Ты берёшь это дело и точка. У тебя будет время. Возможно твоё последнее дело. Выясни обстоятельства смерти, найди виновных, и катись куда хочешь. Не найдёшь – будешь работать здесь до конца года. Заявление твоё ещё не подписано, –
– Вы не можете…
– Могу. Это приказ. Пошёл вон, – проговорил полковник строго, после чего я направился к выходу.
Я закрыл дверь. Постоял несколько секунд. Я глядел на ручку двери. У меня было дикое желание пнуть дверь так сильно, чтобы её вырвало с петель. Гнев переполнял меня, но я ничего не делал.
– Илья. Всё нормально? – спросил один из сотрудников, проходящих мимо меня.
– Да…да, – ответил я неуверенно, после чего направился к себе в кабинет.
Войдя к себе, я обнаружил сидящую возле моего стола ту самую девушку с чёрными волосами. Она поглядела на меня, и не успела произнести ни слова.
– Знакомься Сомойлов, – проговорил Макс, после чего вытянул руку указав кончиками пальцев на девушку. – Олеся Петровна Новицких. Новый следователь.
– Здравствуйте. Вы, наверное, Сомойлов Илья Олегович. Владимир Николаевич вас ввёл в курс дела? – вдруг обратилась она.
Тут я понял, что полковник нашёл мне замену, и теперь хочет, чтобы я поднатаскал её в работе.
– «Ещё и намекал остаться. Двуличный козёл. Да простит меня Танюша».
– Сомойлов! Язык проглотил? Конечно, такая девушка…, – начал Макс, после чего словил на себе мой недовольный взгляд.
– Можно сказать что он упоминал вас, – продолжил я.
– Только упомянул? – спросила Олеся.
– Да, – коротко ответил я.
– Я буду вашей помощницей и напарником. Меня перевели из…
– Хорошо. Мы выезжаем к месту убийства. Возьмите всё необходимое, и выходите на улицу, – проговорил я недовольно.
Олеся ушла, оставив в кабинете меня с одним из сотрудников, который уже достал сигарету, подошёл к окну и закурил.
– Далеко едем? – спросил Макс.
Я подошёл к нему, отобрал сигарету и резким броском и со злости выбросил её в окно.
– Ты чего? – обратился Макс и не понимающе на меня взглянул.
– Выходим! – вскрикнул я, после чего одел сверху лёгкую куртку и направился наружу.
Через несколько минут мы запрыгнули в старенький милицейский УАЗ.
– Погнали, – проговорил я.
– А как же Олеся Петровна? – вдруг спросил Макс, держа в руках руль.
– Я говорю поехали, – произнёс я кое-как сдерживая ярость, после чего Макс буркнул что-то себе под нос, завёл двигатель, и мы тронулись.
– Далеко нет ехать? – обратился Макс.
– До Воложина, – ответил я.
– Далеко. Чего там местных следаков нет? – обратился Макс.
– Команда полковника. Понятия не имею, почему меня отправляют.
Всю дорогу мы молчали. По радио играла музыка. Русский шансон доносился из старых потрёпанных и хрипящих колонок.
– Сомойлов. Олег где? – обратился я.
– На месте уже, – ответил диспетчер.
Через несколько минут показался город. Я вновь достал телефон.
– Олег. Это Сомойлов. Где конкретно тело?
– Съезжайте с главной на Бобровичи, потом будет перекрёсток с грунтовой дорогой. Мы будем через сотню метров как свернёте снова на агрогородок Носовичи, – ответил Олег.
Машина свернула с главной дороги. Проехав километров пять, мы увидели нужный съезд. Подобравшись ближе, показалось несколько машин, среди которых был местный полицейский УАЗ, медицинская Газель, и гражданская машина.
Я вышел и отправился к группе людей, что осматривали тело. Эксперт фотографировал место убийства. Именно убийства. Ведь как только я взглянул на покойника, что-то внутри зашивалось. Молодой пацан, от восьми до десяти лет. На лице замер ужас. Голова пробита, кровь засохла на земле.
– Из местных? – спросил я, даже не поздоровавшись ни с кем.
– Нет, в базе нашей нет потеряшки. Да и кому разбираться с этим? – ответил местный сотрудник милиции.
– Что своих следователей нет? – спросил я спокойно.
– Откуда там, – ответил он, махнув рукой. – Умотали все в столицу.
– Понятно. Олег. Есть что-нибудь? – обратился я к криминалисту.
– Ушибы и царапины. На руках и теле, а также на стопах сильные ожоги. Обувь отсутствует. На месте раны в голове, есть рваные следы, будто кто-то разжимал черепную коробку, а её содержимое, то есть мозг, отсутствует. Помимо крови на голове, есть кровь и грязь под ногтями. Нужно доставить тело в морг. Глянем более подробно и возьмём всё на анализ, – произнёс криминалист.
– Осмотрели местность вокруг? – спросил я.
– Местные всё перерыли сверху до низу. Других следов крови в округе нет, а тут одно поле и небольшой лесной массив с северо-запада, – ответил криминалист.
– Значит тело его выбросили, – отвечал я.
В этот момент подъехала еще одна машина. Это был японский старый седан. С переднего пассажирского вышла та самая Олеся. Водителем был один из водителей полковника.
– Здравствуйте, – проговорила она.
– День добрый, – отвечали чуть не хором все присутствующие.
– Илья Олегович. Можно вас на пару слов? – обратилась она ко мне.
– Слушаю, – отвечал я.
– Полковник просил передать, чтобы вы впредь больше так не поступали.
– Как же я поступил? – отбивался я.
– Вы всё прекрасно знаете. Вы сказали, что будете ждать меня, а сами, как только сели в машину, сразу же отправились в путь. Мне говорили, что вы человек честный, хороший. Видимо они в вас ошиблись, – закончила она, сделав шаг в сторону убитого мальчика. – И полковник меня ранее предупредил, чтобы я вам не упоминала насчёт вашей лысины, даже не знаю почему он так об этом переживает, ведь у мужчины как вы в возрасте, это обычное дело. Да и в целом причёска «классная».