Поймать людоеда
Шрифт:
– К Олесе? – спросил я.
– Да. Ты говорил, что у тебя напарница Олеся. И ещё что она хорошая баба сказал. Не нюня какая, а настоящая, наша, белорусская женщина, – проговорил он.
– Правда? – спросил я.
– Почти. Я немного приукрасил, но суть такая, – ответил он улыбаясь.
– Что ещё я говорил? – обратился я к нему после недолгой паузы.
– Ничего такого. Всё было…относительно хорошо. Я видал разных людей. Ты кстати спрашивал, знаю ли я что-нибудь об убитом мальчике в десятках километрах отсюда. Я вспомнил кое-что.
Я внимательно посмотрел на него. В миг я даже протрезвел. Прислушивался к каждому его слову. Каждой произнесённой букве и выдыхающему воздуху их его рта.
– Человек, который шёл по той дороге с сумкой. Это может быть бывший пациент психиатрической клиники. Она как раз рядом. Может его выпустили, вот он и побрёл куда глаза глядят. Непонятно только как мальчик оказался в тех краях, да ещё и так далеко от своей деревни. Вот горе взвалилось на его родителей. М-да уж.
После всего сказанного им, я немного приободрился.
– Твоя информация как никогда оказалась кстати. Это и правда то, что нужно услышать в такой день, – отвечал я. – Сколько с меня?
– Не волнуйся. Всё в порядке. Поезжай и найди уже того садиста, – проговорил я.
Я махнул ему на прощание, и ринулся в бой. Достав телефон, я набрал номер, с которого у меня было куча пропущенных. Прозвучали гудки, после подняли трубку.
– Ты издеваешься Сомойлов, – начала Олеся гневно. – Ты где пропал? Мне пришлось полковнику звонить. Он сказал искать тебя в ближайших барах. Я всю ночь шаталась по городу и искала твою морду!
– Олеся. В каком отеле ты? – спросил лишь я, игнорируя её гнев.
– По Партизанской. Там жилой дом, на подъезде вывеску увидишь…
– Понятно. Еду, – ответил я, после чего сразу же набрал Макса.
– Макс! Что с машиной? – спросил я.
– Сделали. Сальники поменяли. Пару датчиков…
– Подъезжай на Партизанскую, я встречу тебя там, – проговорил я быстро, после чего оборвал звонок.
Через несколько минут я был у здания районного суда. Еще через полчаса, я был на Партизанской. Я позвонил Максу, после чего он подъехал к детскому саду. Оттуда отправились дальше по улице, где мы увидели вывеску на подъезде жилого дома: «Отель Белорус» – Наверное оно, – проговорил я.
– По карте в интернете тут вообще нет отеля, – проговорил Макс, таращась в телефон.
После звонка Олесе, она уже была на улице, и с недовольным видом шла к нам. Она открыла дверь УАЗа, после чего молча села внутрь.
– Откройте окна, пожалуйста, – сказала лишь она.
Мы не стали ничего говорить, а лишь сделали то, что она просила.
– Макс. Посмотри по карте психиатрическую больницу или клинику. Мне один добрый человек подсказал где искать, – проговорил я, после чего Макс принялся изучать карту.
– Нашёл. Воложинская районная, – ответил Макс, после чего переключил коробку передач, и мы двинулись в путь.
– Может скажешь, что мы там потеряли? – обратилась Олеся.
– Я узнал,
– Может дождёмся наших экспертов лаборатории. Они как раз занимаются, – прервала меня Олеся.
– Не будем мы ждать. Что-то мне подсказывает мы идём верной дорогой, – ответил я.
Макс преодолел улицы города, и выехал на севере. Через пару минут, мы были уже на парковке у клиники. Я вышел из машины, Олеся последовала за мной. Нас встретили санитары, что вышли из стальной двери.
– Что вам молодые люди? – проговорил один из них.
– Мы из милиции, – ответил я, показав удостоверение. – Нам нужно поговорить с главным.
– Да, конечно, проходите.
Мы вошли на территорию, окруженную бетонными плитами и колючей проволокой. Густая трава и сорняки колыхались у забора. Рядом лишь короткие берёзки. Большое трёхэтажное здание, которому требовался ремонт, стояло перед нами. Деревянные оконные рамы. Трещины по штукатурке. Мы поднялись по ступенькам, и вошли внутрь. Нас встретил очередной санитар, что сидел за столом, и в белой униформе, держа в руках газету.
– В наши годы кто-то читает газету, и это в психушке…, – проговорила Олеся.
Мы прошлись по кафельной плитке, где вдруг показался один из пациентов клиники. Его лицо было круглым, но не толстым, а скорее худым. Голова выбрита, а на лице была чёрная козья бородка.
– Это случилось! Я знаю! Конец света случился! Весь мир в огне! Это всё заговор! Их нужно остановить! Они вновь захотят всё повторить! – кричал тот.
– Иди уже! – крикнул санитар, что взял под руку больного, и увёл по коридору.
– Вы кто? – вдруг показался рядом с нами один из врачей.
– Мы ищем главного врача клиники, у нас есть вопросы, – ответил я, показав вновь удостоверение.
– Ага. Ну я главный врач этого места. Меня зовут Николай Мстиславович Паиков. Чем могу служить? – ответил тут же он, убрав руки за спину, но перед этим поправил очки в прямоугольной оправе, что висели на худом носу, и казались больше, за счёт острых скул и впадин на щеках.
– Подскажите. Пару дней назад видели человека на дороге. Его маршрут пролегал через место, где утром обнаружили тело мальчика, – начала Олеся.
– Хм-м я слышал об этом…убийстве. Вы, наверное, хотели узнать не отсюда ли этот человек? – спросил он.
– Да, именно этого мы и хотим, – отвечал я.
– Знаете, отсюда давно уже никто так свободно не уходил, – ответил главный врач.
– Нам бы пригодился список пациентов, которые покинули вашу клинику относительно недавно, – вдруг недоверчиво произнесла Олеся. – Мы были бы вам благодарны.
– Ну хорошо, я вам его предоставлю. Правда, не думаю, что это поможет…, – начал Паиков, и направился к лестнице, ведущей на следующие этажи, а оттуда к своему кабинету.