Поймать синюю птицу
Шрифт:
– Не называй меня так.
– Рыжик! Рыжик! Рыжик!
Смотрю на нее, вот, что за ребячество такое? Все-таки следует ожидать, что в самое ближайшее время, все ее действия будут направлены мне наперекор. И самое лучшее для меня это не поддаваться на ее провокации. В какой-то момент ей и самой надоест вести себя подобным образом.
– Лаура, вернемся к главному: я должен представить свою жену своему роду.
– Да что ты все роду, да роду. У тебя что, родителей нет? – вспылила илийка, меняя при этом горизонтальное положение своего тела.
Присев на кровати,
– Есть у меня родители.
– Значит, с ними ты знакомить меня не собираешься? – задумчиво произнесла илийка, ее взгляд при этом медленно скользил по моему обнажившемуся торсу, точно лаская.
– Лаура, не придирайся к словам.
Чувствую, что если и дальше она будет смотреть на меня таким изучающим взглядом с проблесками просыпающегося желания, то разговор вновь не состоится. А мне его откладывать уже не представляется возможным. Я тоже присел напротив нее и по грудь натянул одеяло, скрывая им обзор для любопытных глаз. Лаура не сдержала вздоха разочарования. Признаюсь, меня радует ее реакция на мое тело. Но в семье не только этот аспект играет важную роль.
– Хорошо, если тебе будет от этого спокойнее, то я хочу познакомить тебя, со своими родителями. Так пойдет?
– Вполне, – вот только по ее голосу совершенно не скажешь, что от моего ответа ей стало спокойнее.
– Тебе прекрасно известно, что мой отец является главой древнего рода Ру-Ториэнов. Раз ты здесь, то, безусловно, изучила информацию обо мне. Меня удивляет только одно, что ты так долго ее искала.
– А я ее вообще не искала. И если бы не мой друг, то меня бы здесь сейчас не было.
– И кто твой друг?
– Только не говори, что на правах мужа уже ревнуешь. Я, может быть, тоже не люблю ревнивых мужчин, – а ведь произнесла практически моими словами.
– Ты не ответила.
Она немного помолчала, пристально смотря мне в глаза. Вижу, что снова обида берет верх. Но вытащить обиды нам стоит именно здесь и сейчас, стоит все обсудить, переступив этот виток событий и двигаться дальше уже с новыми эмоциями.
– Это мой друг детства Грэй Корн. И тебе благодарить надо именно его, что я сейчас здесь, и тебе не придется продолжать дни напролет сидеть в «Ласковом бризе». Не мог что ли напрямую сообщение для меня отправить? Я может быть, после того, как ты меня покрасил, вообще тебя искать и не думала.
Усмехнулся. Говорить ей о том, что если бы она на крейсере не упорствовала, а отправилась со мной на разговор, то подобной ситуации не возникло бы – это вызвать дополнительные упреки опять же в мой адрес. Илийка не глупая, сама прекрасно понимает, к чему привело ее нежелание меня выслушать и поговорить в предыдущий раз. Поэтому сказал немного о другом.
– А знаешь, Лаура, я ведь и не собирался тебя красить.
– Но краска-то у тебя при себе имелась. Аж в двух цветовых экземплярах!
– Не я ее покупал, а сочувствующий мне друг вручил.
– И кто же этот мой недоброжелатель?
Вновь усмехнулся. Какой строгий взгляд сверлил меня
– Скажу, если поклянешься его не красить, да и другие козни ему не строить.
– Больно надо мне кому-то там козни строить. Значит такого ты обо мне мнения? Ладно, если тебе будет от этого спокойно, то клянусь. Красил-то меня – ты! А теперь говори, кто же из твоих друзей так мне добра желает?
И снова усмехнулся, прежде чем ответить. Илийка такая забавная, в высказывании своих мыслей, еще при нашей первой встрече это заметил.
– Син Фирарус.
– Хорошо, я запомню, от кого можно ожидать внезапных неприятностей или гадостей.
– Мой друг не станет тебе гадостей делать.
– А ты?
– А стоит? – на мой вопрос она так же не ответила, молча прожигая меня взглядом. – Лучше скажи, что была намерена делать, если бы твой друг детства не открыл тебе глаза на твое замужество?
Она фыркнула, насупилась. Снова погружаясь в свои мысли и терзания. Я избрал верный путь, надо расковырять эту еще не затянувшуюся душевную рану, чтобы Лаура ее вновь прожила, взглянула на ситуацию под другим углом восприятия и приняла. А не замыкалась в себе, пряча обиды на подкорку мозга. Эти обиды со временем будут только разрушать ее, а нам еще жить вместе.
– Лаура, так что?
– Ты уже сделал мне гадость. Благодаря твоему роду Ру-Ториэнов, в котором я от чего-то числюсь, меня отказываются брать на работу пилотом. Как только увидят мои волосы, так администраторов терминалов тут же клинит, и работа в срочном порядке испаряется, а им, видите ли: «Так жаль». Хочешь знать, что я собиралась делать дальше?! Было желание сбрить под ноль волосы, чтобы больше никто не видел этого рыжего безобразия на моей голове, сразу же отказывая в работе.
– И ты бы это сделала?
Мы пристально смотрели друг другу в глаза, я – желая заглянуть в ее эмоции, а она – пытаясь понять саму себя. Но вот такого ее решения я предвидеть не мог. Сам бы никогда не обрезал свои волосы. А вот смогла бы она это сделать со своими?
– Возможно, – пожала плечами. – Или подождала чуть, пока отрастут мои черные корни, да и решилась бы подстричься как Алиша.
– Пришлось бы долго ждать.
– Да, ты прав. Но у меня имелся в запасе крайний случай, который как раз и подошел ко времени. Я собиралась отправиться к своим родителям, работа хоть пилотом, да хоть какая работа, даже в руководстве его корпорации меня всегда ждет. И ты должен был это знать. Уверена, что ты точно собирал всю информацию о своей внезапно нарисовавшейся жене. Ведь так?
– Так.
– Вот, так что я бы сейчас спокойненько работала на своего папочку.
– Ты слишком самостоятельная, чтобы просить работу у своих родителей.
– Отчаялась бы, и обратилась к ним за помощью.
– Возможно, но ты здесь.
– Здесь, – с грустью произнесла она.
Хорошо, что за все это время ни разу не упрекнула, что жалеет о сегодняшней ночи, проведенной со мной. Хотелось ей сделать немного приятного.
– У меня есть для тебя подарок, Лаура.
– Подарок?