Поймай меня

Ромазова Анель

Засовываю руки в карман и отворачиваюсь к окну, смотреть на такое вульгарное откровение, нет ни какого удовольствия. Понятно, что там толпа пропахала.

Милана другая, про цели вроде как определенность вырисовывается, а про количество, берега размытые. Но там не больше двух, играет неумело, по резкости сужу, перебирает с контрастом. Сигналы пускает, но тут же гасит, отталкивая.

Еще минут двадцать отбиваюсь от настойчивых импульсов, со стороны подруги детства, равнодушными кивками.

— Ой, Миланка

всегда была немного отбитая. Все время со своими родственничками носится — закидывает ногу за ногу как в фильме про основной инстинкт. Начинает подташнивать, и слушаю дальше, листая Семкины конспекты.

— А я ей говорю: Занимайся собой, надо устраиваться в жизни, а она улыбается и как не слышит, ну малахольная, чего сказать — и после этой фразы в меня слетают сомнения, с какого перепуга, я все таки решил, что она тут на охоте.

А может и правда, приехала дизайну подучиться и за братом присмотреть. В таком контексте, мои поползновения становятся, ебать как не уместны. Я же в нее при каждой встрече своим хозяйством тычу. Фу, Жигунов, похотливая ты псина.

— Алена, там тонкого винстона не было… я другие взяла — анимеха заскакивает, натыкается на меня и сбрасывает скорость, пятясь назад.

— Привет — озаряюсь широкой улыбкой, до краев пропитанной дружелюбием — Спасибо за пирог, очень вкусно — ошеломление в лице, ну просто на соточку, как совенок моргает глазами.

— Пожалуйста — пищит растеряно. А я врубаю рычаг любезности на всю мощь и пробиваю заслон настороженности.

— Я с Сашкой договорился, он Семку понатаскает, на мотоцикле гонять. Ты не волнуйся, все безопасно.

— И ему можно доверять? — прищуривается, как будто рентгеном, под кожу забирается.

— Он полицейский, так что куда надежней.

— А может чаю? — не унимается, уже изрядно надоевшая Алена, встревая между нами.

Милана стремительно сматывается, выпаливая: Сейчас поставлю.

— Я помогу — вижу, как подруга подрывается следом

— Сиди здесь! — рявкаю на нее, уходя на кухню.

Милана задумчиво играет пальчиком на чайнике, я подхожу ближе и она испугано отскакивает подальше.

— Ми, не дергайся, зарыли топор войны — зашуганный вид, с треском ломает мою оборону, и убеждение в ее аморальности, летит все к тем же мужским причиндалам, которые сейчас встают на дыбы, от одного лишь взгляда на плоский живот с аккуратным пупком. И я же блядь пялюсь, как очумелый, гоню все фантатазии гейзером полосящие в голове.

— Я извинится, хочу. Простишь? — глотаю слюну, по шагу сокращая расстояние.

— Не врешь? — не верит, но пятиться перестает.

— Не вру.

— А можно вопрос. Зачем ты ко мне цеплялся?

— Свои загоны… Не обращай внимания, на трусость проверял — и вру же.

Второй раз за день ровняя себя с брехливым псом. Присматриваюсь внимательней,

укладываю в себе, что наложил на нее ярлыков по горячке. Благо, что ширму сдернул, а то натворил бы дел.

— И как?

— Десятку побила. Ну что… мир? — протягиваю руку

— Мир и дружба — скрепляет ладошкой, и все еще с недоверием поглядывая на меня.

— Вроде так. Дружить будем анимеха — отсмеиваюсь, и тут как благодатью освещает, ответная улыбка сияет с таким блеском, что зажмуриться хочется. Глазенки сверкают, я себя на вершине чувствую, только чего, непонятно, но лететь с нее совсем не хочется.

— Пойду, а то твоя Алена мне все мозги засрала за двадцать минут — грубо звучит, перекрываю, кидая уголки губ вверх, похоже искренне, в ее глазах кометы пыхают.

— Рома, что тебе завтра приготовить? — спрашивает уже в дверях.

— Что хочешь Милан, мне все понравится — отвечаю в пол оборота и не смотрю на нее.

Нахер эти кометы, пусть летят мимо.

Глава 7

Интересно, он на самом деле думает, что я поверю в его извинения и предложение дружбы. Ой, ли.

Стою, раздумывая над этим мгновенным перевоплощением. А больше над тем, что стало тому причиной.

Во избежание вчерашних демонстраций, и как я уже поняла, Семен мне не помощник. Сопьется еще или учебу завалит в такой компании. Поэтому сместила рабочий график на день, подкараулив из окна, когда Рома уедет.

Неожиданное появление моей, не то что бы подруги, с утра внесло свой ошарашивающий эффект. Как и ее заявление:

— Я перекантуюсь у Вас, пару дней.

Мое категоричное:

— Нет!! — на которое, похоже всем плевать.

И следом ее: — Не на вокзале же мне спать.

Логично, и доброта ни к чему хорошему не приводит. Но это все не так страшно, в отличие, от надвигающегося подвоха со стороны Романа, мои дрожащие колени предчувствуют угрозу и расслабляться совсем не стоит.

— Милашка, а что Рома уже ушел? — Алена томно скользит по косяку, не выйдя из роли роковой соблазнительницы.

— Ушел.

— Жаль, так мило общались. Эх, такого бы мне мужика, я аж вспотела, когда его увидела — оттягивает вырез, вдувая воздух в ложбинку.

— В душ сходи — бросаю с оскалом на губах. Не сомневаюсь, что вы «мило» разговаривали, грубить же только мне можно, а остальных сахарком посыпает.

— А что это у нас тут. Кто-то ревнует? Ну, Ми, не обольщайся, тебе такого самца, никогда не захомутать

— Я в курсе — одергиваю себя, с чего мне вообще хотеть, присвоить это хамло озабоченное.

Борзость несусветная. Высокомерие небритое. Уже бритое. Сегодня. Теперь эта родинка, маленькая такая, шевелится, когда говорит. В глаза смотреть не решаюсь, прячусь за занавесом ресниц.