Поймай меня
Шрифт:
Загоняю руки под его футболку, байк ревет, приподнимаясь на колесе. Перед стартом останавливаемся, рядом тормозят еще четыре пары. Парень, по правому борту от нас, салютует Роме, он один в отличие от остальных.
— Милана, спрыгивай ты не едешь — кричит, расцепляя мои руки. Я не понимаю, что случилось — Живо, я сказал — разворачивается, подталкивая, только успеваю спрыгнуть и отойти. Почти сразу, девушка делает отмашку, и трек разрывается раскатом заведенных моторов.
Места себе не нахожу в течение двадцати минут, кроме урчания двигателей,
Едва мотоциклы тормозят, Рома слетает и бросается на парня, стягивая и врубая кулаком в челюсть. Тот отлетает роняя байк.
— Ох*евшая тварь, совсем ебнулся… ладно мы, но эти же… они сопли зеленые, еще и с телками на прицепе… ты их чуть не угробил — орет, продолжая, втыкать кулаки. Мы одновременно подбегаем, Брик оттягивает Рому, я пытаюсь, протиснуться перед ним.
— Ми, блять… куда сука суешься… уйди — рычит, сквозь стиснутые зубы, не слушаю его, удерживая руками за лицо.
— Рома, успокойся… все хватит — зло ест меня глазами, пока Брик держит его, начинаю гладить по щекам, разминая стянутые мышцы на шее.
— Никогда так не делай, я себе не прощу, если задену тебя…. слышишь. Все отойди, я успокоился — злость не ушла, но в выражении, стала появляться хоть капля контроля, послушно кивнула и отошла.
Брик светанув своим черепом, исписанным татуировками, встал у Ромы перед лицом.
— Что этот ебнутый Треф на этот раз отмочил?
— Подрезал… я колесом, чуть четыре мота, на хуй по кустам не размотал — оглядываются, провожая глазами, того самого трефа, который зажав нос руками, вскидывает голову наверх, останавливая кровотечение. Судя, по силе удара, он должен быть безбожно сломан. В толпе, не появилось, ни одного желающего помочь. Скорее всего, эта персона здесь не желательна.
— А куколка твоя смелая, настоящая боевая подруга.
— Угу, только хер она со мной больше поедет. Кидается, куда не просят, всей грудью на амбразуру.
— Брик, возьмете меня? — всколыхнувшееся противостояние, подталкивает к бою, который мгновенно становится на стоп, мужской солидарностью.
— О, нет, законы братства, все дела. Так что, извини, договаривайся сама — понятно, волчья стая свои законы. Вижу, как Рома резко вздергивается. Треф подходит, вытирая кровь с лица, гундосит попутно схаркивая:
— А как там, Олеся поживает с Артемом, давно не виделись, надо бы зайти, навестить — Рому шкварит так, что углекислый газ начинает, хлопками лететь из его груди.
— Только попробуй к ним сунуться — дергает за шкирку, выплескивая тихую ярость в голосе, говорит — Услышал меня, я без вопросов еще раз сяду, по статье за убийство.
— Ром, поехали домой — встреваю, пробивающее напряжение, как предвестник новой драки, брызжет по воздуху. Уже отходим, когда за спиной тянется гадкая тирада, из челюсти, которую не мешало бы сломать вместо носа.
— Я твою мальвину заценил, познакомлюсь по ближе, а то нехорошо
— Ром, не надо, он же специально нарывается — прижимаюсь всем телом, пальцами расслабляя мускулы. Обнимает в ответ, так и стоим перед байком несколько минут, не обращая внимание, на шум вокруг.
— Поехали отсюда — говорит он.
Еще больше часа катаемся по городу, оставляя в воздухе, все неприятное послевкусие вечера. Уже возле подъезда задаю измучивший вопрос:
— А Олеся и Артем, кто они тебе?
— Это два очень дорогих человека.
— Ну, тут не секрет, ты ради них готов на убийство — Рома как-то не весело усмехается и прикрывает трансляцию своих эмоций.
— На это очень сложно ответить, долго рассказывать, и я сейчас не настроен, давай в следующий раз.
— Ладно, тогда до завтра — уже поворачиваюсь, чтобы уйти и жму на домофон, открывая дверь. Рома поднимает мои ладони, придавливая всей поверхностью своих широких, сцепляет пальцы. Но всем телом не прикасается.
— Даже не поцелуешь на ночь — как под гипнозом держит.
— Только поцелуй.
— Только поцелуй.
— А потом отпустишь?
— Отпущу.
Склоняется, губами проходится невесомо, как бабочка пролетает.
Только ладони и губы…
Еще одно касание, уже сильнее, две кожи смешиваются… мои мягкие и его чуть жестковатые.
Только ладони и губы. … Короткий вздох…
Еще одно касание, я пускаю внутрь язык, горячим трением скользит, исследуя, я принимаю эту ласку, поддаюсь на его предложение.
Только ладони и губы…
Резко жадная вспышка проносится по телу, не разрывая губ, которые сминают. Хочу убрать ладони, потрогать его, тяну, но он не поддается, потом отрывается, смотрит на меня, еще раз целует, вдавливая руки крепче.
— Ми, иди домой — посаженным голосом шепчет и открывает дверь — Спокойной ночи — подталкивает к выходу и отпускает..
Только ладони и губы горят …
Глава 17
Давлю на звонок, в добровольно — принудительно прижившейся традиции, завтракать. Держу перед собой упаковку спелой клубники, отгоняя мыслишки, что используется она не по назначению.
Откуда берется эта маниакальная упертость, ждать, когда Милана сама постучится вечером. Даю возможность рассмотреть себя. Привыкнуть. Нет определения, почему так важно, чтобы сама захотела сближаться. Из этого особое удовольствие заполняет. Каждый шаг, каждое желание. Идет ко мне, к себе подпускает.
Тотальное заражение понеслось по крови после секса. Как вирус схлопотал. С тем же жаром и ознобом пробило. Ванильным приливом накатило до самых гланд.
Кометы взорвались по мне со всей мощью и разнесли, от лепета бессвязного: Ром… Ромочка… хорошо. Так и звучит, как космос, не затихает, разрастаясь все шире. Армагеддон в моей вселенной. Внедрение, атака и захват.