Поющие клинки
Шрифт:
Это ожидание осады уже надоело. Где ты там, лорд Будугав, со своим изогнутым тесаком?
Милли не пошла за мной в спальню. Она игралась в оскорблённое величие. Не честно с моей стороны так беспардонно пользоваться её игрой, не играя в «искреннее раскаяние» в ответ. Но у меня в голове не помещались одновременно слова «игра» и «искренне».
Скорее всего это очень большой недостаток. Я — плохой конь. Наверное, потому что не конь вовсе.
Кстати о конях, о зелёных. Прошлый опыт говорил, что я могу заказать пегасу место перед сном. Задать координаты.
Без Милли в этой кровати слишком просторно и даже как-то пустынно. Но ведь я по идее обязан здесь страдать? Вот и стану страдать. Засыпалось после потери крови легко.
Вместо плавного полёта или неспешной беседы, я получил воздушный бой. Всё мелькало вокруг и не сразу стало понятно, что мой пегас грызётся с другим таким же, только чёрным.
Ну не совсем таким же. Морда противника была змеиной. И очень зубастой. И вместо копыт — лапы с когтями. Схожими были только крылья. И если у моего пегаса перья отливали к концу белым, то у его черного врага — красным.
Мы разлетелись и снова стремительно сшиблись. На черном восседал «лорд Жругниль уровень 10» собственной персоной. Он тоже сейчас спал? Какое интересное открытие. Эта гнилая жабка тоже могла летать во сне? И видеть бодрствующего меня, например? Меня с Милли, вот так же, как я наблюдал Будугава с дамами, например?
Атас. Имея преимущество никогда не думай, что оно уникально.
Зелёные и чёрные перья мелькали вокруг. У обоих летунов была синяя кровь. Это было понятно, потому что у обоих уже было множество ран. И я, и некролорд, болтались декорацией на спинах сражающихся зверей и ничего не могли сделать.
Я боялся отвлечь своего коня, нарушить его концентрацию. О чем размышлял слизистый Жругниль, не знаю.
Однако острые зубы и когти выигрывают у рогов и копыт. Зелёный начал сдавать. И допустил ошибку. Змеиная пасть, увернувшись от копыта, вгрызлась в зелёную шею. Мой пегас молотил врага крыльями и копытами, но тот держал его за шею, как капкан.
Синяя кровь била струёй прямо в пасть желтоглазой змеюке. Да что же это такое! Я прыгнул, совершенно не думая, что сорвусь вниз покинув своё невидимое магическое седло, и врезал чёрной твари в жёлтый глаз. Вот кулаком от души.
Не знаю чего я ожидал, но кулак мой, не встретив серьёзного сопротивления, въехал в этот огромный глаз, погрузился в него, расплескав содержимое. Тварь выпустила зелёную шею, взревела и ушла по наклонной вниз.
Я полетел кубарем. И тоже вниз. Однако успел еще увидеть задранную ко мне недоумевающую рожу Жругниля. Вот никаких других эмоций. Чистое недоумение.
Земля летела навстречу. Я же во сне и по отношению к ней бестелесен? Кажется. Однако узнать на сколько километров в тёмный грунт меня погрузит моя теперешняя скорость, не успел. Был подхвачен на спину терявшим синюю кровь зелёным.
Героическая скотина. Только драться не умеет.
— Она напала неожиданно.
Ага. А еще она ловчее тебя и лучше вооружена. Ты
— Нет. Но приземлиться стоит.
— Не возражаю. Откуда эта змея одноглазая взялась у некроманта?
— Она не была одноглазой сразу.
— Нравится тебе?
— Не пори чушь.
Истерзанный клыками и когтями зелёный тяжело опустился в густую траву. Нет, ну почему чушь? Какие бы детки красивые получились у вас. И ловкие.
— Заткнись уже. Спасибо за помощь, кстати.
Пожалуйста. И как я могу заткнуться? Перестать думать? Но перед глазами так и стоит эта бликующая в лунном свете длинная шея! А этот великолепный лоснящийся круп! А острые коготки! И тут пегас пнул меня копытом.
Я проснулся. А он ничего парень. Может и сработаемся. Значит Жругнильчик тоже «аномалия» и у него тоже есть свой помощник-наблюдатель. Черная, летающая, теперь одноглазая тварь.
У меня умник, у него боец не ставящий этого умника ни во что. А есть ли пегас у лорда Будугава? Дважды Атас! Есть ли пегас у каждого лорда, или он есть только у «аномалий»?
Кстати, с какого перепуга я «аномалия»? Сплю много? Ем странное? Или некрасивый?
В спальню заглянул Бонивур:
— Мой лорд, к вам маг ломится.
— Запускай.
Не разойдутся эти дурацкие швы от урока чтения. Я поднялся и достал клинки из ножен. У меня был бесценный опыт сражения с упрямыми, твёрдыми, вооруженными людьми. Необходимо его осмыслить. Мой воображаемый противник теперь не был чистой фантазией.
Виссарионыч рисовал в воздухе оранжевые слова. Короткие и длинные. Главным своим недостатком сегодня, я избрал предсказуемость. Я помнил, как одни волки готовились к прыжку, но не прыгали, а другие не готовились, а прыгали. То есть я для противника должен быть неподвижен, когда двигаюсь и двигаться, когда неподвижен.
Я честно пытался реализовать это боевое колдунство, расслаивая воздух в спальне свистом двух клинков, и запоминал значение и звучание написанных слов. Слов в нормальном языке жутко много. Но маг делил словарь на разумные порции.
Сегодня их было ровно тридцать штук. Затем он начал их соединять в вопросительные и утвердительные предложения.
Удары и уколы не должны начинаться предсказуемыми, явными позициями и замахами, пусть даже самыми короткими и скоротечными. Вообще без замаха или выведения клинка в позицию укола — невозможно. Но возможно рубить и колоть не так, как это удобно мне и предсказуемо для противника из этих самых замахов и позиций.
И тут зазвонили тревожные колокола на стене. Практически все одновременно. Пришел лорд Будугав. Даже не дал мне позавтракать.
Я быстро спрятал свои окровавленные бинты под свежей рубашкой и выдвинулся к воротам. План «Б» не предусматривал долгой осады и я всё больше склонялся именно к нему.
То, что враг явился рано утром — прекрасно. Значит они шли по своим вешкам всю ночь. Почему я не послал команду их переставить? Потому, что оба моих плана требовали наличия противника под стенами.