Позабудь, что было...
Шрифт:
Они немного поболтали, хотя Сара так и не открыла причины своего появления на вилле. Врожденная осторожность принудила ее промолчать о книге, которую пишет Хелен, – не было никакого желания болтать за спиной актрисы о ее личных делах.
– В это время я обычно завтракаю, – сообщил Вайнбергер, глянув на часы. – Хелен, как правило, встает только к обеду, и, если вы проголодались, предлагаю составить мне компанию. Если я не ошибаюсь, вы приехали сюда вместе с новой добычей Хелен? – вдруг спросил он, проницательно взглянув на Сару.
Она чуть отвернулась, чтобы собеседник не
– Совершенно верно, – бесцветным голосом подтвердила она. – Джос – мой босс.
– Босс?
В голосе Вайнбергера, на американский лад растягивавшего слова, прозвучало неприкрытое любопытство, и Сара поняла, что сейчас он примется за расспросы.
– Спасибо, что предложили позавтракать, – торопливо сказала она, – но мне после вчерашней поездки хочется размять ноги. Если вы не против, я бы лучше прогулялась в деревню… Она, ведь, кажется, недалеко?
– В паре миль отсюда, но там нет ничего примечательного. После завтрака я собираюсь съездить в Канн. Если хотите, могу подвезти и вас.
– Большое спасибо, но мне нужно вначале спросить разрешения у Джоса.
Это был хороший повод сбежать, хотя Сара, удаляясь от виллы, сомневалась в душе, есть ли у нее причина для такого бегства. Гарри Вайнбергер – умудренный жизнью светский лев, и вряд ли она могла всерьез заинтересовать его… Но во взгляде, которым он изучал стройную фигурку Сары, читалось выражение, которое включило в ее сознании тревожный сигнал. Кто знает, быть может, Вайнбергер решил даже, что она намеренно искала его общества? Будучи кинорежиссером, он, без сомнения, давно уже проникся здоровым цинизмом в отношении женского пола, рассеянно размышляла Сара, шагая в направлении деревни.
Как и сказал Гарри, там не было ничего примечательного, но аппетитный запах свежих круассанов, струившийся из дверей пекарни, оказался для Сары чересчур большим искушением. Усевшись на уютной деревянной скамейке под платанами на крохотной пыльной площади, Сара с удовольствием поедала только что купленный круассан, заодно разглядывая местных жителей, которые занимались своими повседневными делами.
Чем больше она наслаждалась нехитрыми сценами деревенской жизни, тем меньше хотелось ей возвращаться на виллу, но нельзя же оставаться здесь навечно, напомнила себе Сара. Рано или поздно придется лицом к лицу встретиться с Джосом и его белокурой любовницей.
Она неохотно встала со скамейки и пустилась в обратный путь.
Первым, кого увидела Сара, выйдя на подъездную аллею виллы, был Джос. Нахмурившись, он расхаживал по аллее и, судя по всему, с трудом сдерживал раздражение. Джос был одет в светлые джинсы и легкую рубашку с короткими рукавами, и сердце Сары при виде его предательски подпрыгнуло к горлу. Не в силах тронуться с места, она пожирала глазами Джоса, жадно впитывая каждую подробность: то, как плотная ткань облегает длинные мускулистые бедра, как чуть топорщатся на затылке густые черные волосы…
Джос резко обернулся, увидел Сару – и нахмурился еще сильнее. Он не похож на мужчину, который провел бурную ночь в объятиях любовницы, с горечью подумала Сара, даже издалека ощутив исходящие от него напряжение и злость.
–
– Я прогулялась в деревню. – К ужасу своему, Сара поняла, что краснеет: лишь сейчас она покаянно вспомнила, зачем приехала сюда. Работать, и к тому же под началом Джоса. Пытаясь оправдаться, она брякнула первое, что пришло в голову: – Я бы никуда не ходила, но Гарри Вайнбергер сказал, что Хелен встает только к обеду.
– Ну и что? – ледяным тоном осведомился Джос.
Сара не нашлась, что сказать. По счастью, Джос и не стал требовать ответа и почти силой потащил ее к вилле.
– В полдень я встречаюсь с Хелен, чтобы поговорить о книге. Я хочу, чтобы ты делала записи. – Джос нахмурился и вдруг резко остановился. – А кстати, когда это ты успела подружиться с Вайнбергером?
– Он сидел утром у бассейна, а я проходила мимо. Мы немного поболтали.
– В самом деле? Ну, смотри, чтобы Хелен не застигла тебя за подобным занятием. Она, знаешь ли, считает Гарри своей собственностью.
Джос все так же хмурился, и в сердце Сары всколыхнулось искреннее сочувствие. Неужели он ревнует Хелен к знаменитому режиссеру? Если так, она, Сара, вполне может понять, что творится сейчас в его душе. Ей хотелось положить руку ему на плечо, обнять, быть может, утешить… Но Сара отлично знала, что не посмеет и пальцем дотронуться до Джоса, иначе прости-прощай ее и без того слабое самообладание!
На самом деле была уже половина первого, когда Хелен соизволила встретиться с ними. Она приняла посетителей – иного слова Сара не сумела бы подобрать для той ленивой грации, с которой актриса возлежала на затянутом шелком шезлонге – в прелестной гостиной рядом со спальней. Соблазнительное тело Хелен облекала роскошная шелковая пижама, прическа и макияж были безупречны, но на лице застыла недовольная гримаска, и искорка гнева блеснула в глазах актрисы, когда она увидела Сару.
– Джос, дорогой, – протянула Хелен, надув губы, – мы вполне можем обойтись без твоей помощницы… Я хотела поговорить с тобой с глазу на глаз.
У Сары недостало сил взглянуть на Джоса. Без единого слова она направилась к двери, но Джос задержал ее, бесцеремонно стиснув твердыми пальцами ее запястье.
– Сара останется здесь, Хелен, – холодно сказал он, – и будет вести записи. Итак… Что за проблему тебе понадобилось обсудить со мной столь спешно?
Хелен вновь надулась, но, бросив на Сару еще один ядовитый взгляд, заговорила:
– Я хотела написать главу о моих отношениях с Джоном Винсентом – он был режиссером моего первого фильма. Все говорят, что он бесстыдно эксплуатировал меня, заплатив обычное жалованье вместо того, чтобы предложить мне проценты с проката… Всему миру известно, что Винсент терпеть не может привлекательных женщин. В то время он безумно ревновал ко мне Грея – тот увлекся мной, а Винсент имел на Грея свои виды… Я хочу вставить все это в книгу, Джос, а мой адвокат не советует.
– И он прав, – сказал Джос после минутной паузы. – Ты рискуешь оказаться ответчиком по иску о клевете.