Поздние последствия
Шрифт:
— Да, фру Далбю?
— Он… был там. Его застрелили.
— Застрелили? Вы уверены?
— Рядом с ним лежит пистолет. А в голове у него дыра…
— Фру Далбю, — Валманн старался говорить как можно спокойнее, — вы совершенно правильно поступили, что сразу позвонили. А сейчас слушайте хорошенько: не заходите больше в его комнату. Заприте дверь и никого не пускайте, кроме полиции. Мы сейчас приедем.
— Хорошо.
— И постарайтесь успокоиться. Никто
— Нет, конечно! Но, старший инспектор…
— Да?
— Я не знаю… Это все так непонятно. Кто мог сделать такое с господином Скардом? С таким милым пожилым человеком?
— Подумать только, — произнес Валманн, силясь подавить саркастические нотки в голосе. — Выяснить это — задача полиции, не правда ли?
Ждать звонка Рюстена пришлось долго. Он обещал позвонить сразу же, как только вернется с места происшествия на улице Руаля Амундсена. Сидеть спокойно и ждать было невыносимо, и Валманн позвонил Аните.
— Я подумал, что надо ввести тебя в курс новых событий.
— Что такое?
— Скард найден мертвым у себя дома. Застрелен из пистолета.
— О Боже! И как это произошло?
— Понятия не имею. Мне же запрещено этим заниматься. Возможно одно из двух: убийство или самоубийство. Рюстен обещал позвонить, когда вернется оттуда.
— Наверное, это она его ухлопала, — уверенно произнесла Анита.
— Ты думаешь, это Лив Марит?
— А кто еще?
— Скажи мне, часто ли бывает, что избитая женщина, которой удалось наконец сбежать от своего мучителя, разыскивает его, чтобы отомстить?
Минутное молчание.
— Да никогда такого не было.
— Вот видишь.
— Но как здорово, когда такое, наконец, происходит!
— Я попробую забыть то, что ты сейчас сказала.
— Но ведь я права!
— Мы полицейские. Судить — не наше дело.
— Иногда бывает трудно удержаться.
— Тебе удалось разузнать что-нибудь про Лив Марит?
— Немного. Доктор Йорген Линдманн, который возглавляет клинику в Аскере, занимается пластической хирургией. Она легла туда, очевидно, чтобы пройти дорогостоящий курс лечения.
— А в чем оно состояло конкретно?
— Понятия не имею. Вероятно, изменение внешности, чтобы он не смог ее узнать.
— А нельзя это разузнать?
— В больнице нам не позволят ознакомиться с историей болезни. Только по решению суда. У Линдманна куча знаменитостей лечится, и он не захочет, чтобы прошла молва о том, будто информация об имплантациях груди и удлинении пениса
— Удлинение пениса, вот это да!
— Это последний писк, Юнфинн. Ты что, разве не читаешь предложений в спаме электронной почты?
— Нет, я поместил фильтр от спама. Ты думаешь, мне следовало бы этим заинтересоваться?
— Я этого не говорила.
— Ну спасибо!
Он услышал голоса в коридоре и понял, что кто-то из следователей вернулся из дома Скарда. Валманн коротко попрощался и положил трубку.
Через минуту позвонил Рюстен.
29
— Это выглядит как классическое самоубийство. Он сидел на стуле с простреленным виском. Пистолет лежал на полу под его рукой. На нем только его отпечатки пальцев. В квартире никаких признаков взлома.
— Разумеется.
— Почему разумеется?
Рюстен, как обычно, сидел в кресле, отклонившись назад, и говорил неторопливо. Последние слова он, однако, произнес, наклонившись вперед и положив руки на письменный стол, словно торопя Валманна с ответом.
— Если это инсценировка, то мы имеем дело с профессионалом.
— Если это инсценировка. Мне показалось все очень достоверным, прямо как в учебниках пишут.
— Время смерти уже установлено?
— Предварительно — за десять-одиннадцать часов до того, как его обнаружили.
— Иными словами, от одиннадцати до двенадцати часов вчера вечером.
— Да, около того.
Примерно в это время Валманн находился в баре «Виктория». Он выругался про себя.
— Тут есть один момент, который мы пока никак объяснить не можем, — добавил Рюстен.
— И это?..
— Похоже, что беднягу перед этим здорово поколотили. У него была рассечена губа, а на носу синяк. Однако в комнате не было никаких следов борьбы или драки. Каждая вещица строго на своем месте. Кроме большой Библии, которая лежала на полу. Похоже, он читал ее, прежде чем…
— А что за пистолет у него был?
— Мне кажется, Нольде сказал, что «беретта».
— «Беретта»?
— А что такое?
— Ты ничего не припоминаешь?
Рюстен нетерпеливо покачал головой.
— Эдланд заявил о краже пистолета. У него была «беретта». Мы конфисковали пистолет пару дней назад, но он потребовал вернуть его назад. Сказал, что стрельба — это его хобби, часть его программы реабилитации. По рекомендации девяти врачей из десяти. Мы не нашли никакой законной причины оставить пистолет в полиции.
— А номер пистолета вы записали?