Поздний ужин
Шрифт:
Вдруг он увидел того самого человека, который был водителем разбившейся машины. Тот вошел в здание аэропорта и, не обращая на его жену ни малейшего внимания, направился к киоску.
Выходит, они не знакомы?
Она равнодушно скользнула по нему взглядом и стала рыться в своих сумках. Может, в них найдутся хоть какие-нибудь деньги?
Молодой человек купил блок сигарет, распечатал одну из пачек, с наслаждением затянулся и пошел к выходу. Проходя мимо растерянной женщины с сумками, он посмотрел на нее с явным сочувствием
— Подбросить? — спросил он, возможно, надеясь, что она откажется.
Они стояли далеко от него — на самой середине зала, но он почему-то отчетливо слышал каждое их слово.
— Нечем заплатить. У меня нет с собой денег, — ответила она с извиняющейся улыбкой. — Кошелек украли.
— А, — махнул он рукой, — мое счастье. Поехали.
— Ой, — сообразила она, — когда доедем, муж заплатит.
— Ну, на мужа у меня надежда слабая, — пробурчал он. — Поцелуете, и будет достаточно.
Она рассмеялась и при всех расцеловала его. Он совершенно смутился, покраснел и, подхватив ее сумки, быстро двинулся к выходу.
Значит, вот как все это было, понял он. Боже мой, выходит, она ему вовсе не изменяла. Она вернулась раньше на неделю, чтобы сделать ему сюрприз. Но у нее украли деньги, а этот человек согласился ее подвезти — на свое и ее несчастье.
А позвонить она не могла, потому что они поселились в новой квартире и еще не успели обзавестись телефоном. Стало быть, она действительно любила его и не было никакого любовника и тайного свидания. И он напрасно мучил себя ревностью весь этот год.
Он посмотрел на часы и хотел вскочить, чтобы предупредить их. Если их не остановить, то через полчаса они врежутся в грузовик! Скорее! Их надо остановить! Он рванулся с места и едва не упал…
Он открыл глаза и, оглядевшись, понял, что просто заснул. И все это ему лишь приснилось. Значит, ничего этого не было. Это был сон. Он вновь остался наедине со своим горем.
Ноги у него затекли, и он с трудом встал. Пошел к ларьку, чтобы выпить кофе. В противоположном направлении двинулся его сосед — пожилой аккуратно одетый человек вышел на улицу и растворился в темноте.
Кофе ему налили, Коротков полез в карман за бумажником, но расплатиться не смог. Одна неприятность за другой. Пока он дремал, у него стащили бумажник.
Ничего страшного, денег там было немного. Но он счел, что для одного вечера неприятностей многовато. Впрочем, черт с ними, с деньгами. Самым большим разочарованием было проснуться после этого чудесного сна. Он казался таким достоверным, таким реальным, что Коротков почти поверил, что год назад все так и было.
Он крепко спал, поэтому так и не узнал, что кошелек у него украл тот самый карманник-ветеран, который год назад похитил кошелек у его жены. Пожилой карманник всегда работал по ночам. Пассажиров меньше, зато они уже усталые, невнимательные и легко расстаются со своими деньгами.
Правда,
Все-таки это мучение — вставать, когда так хочется спать. Он посмотрел на часы — девять утра, для него это безбожно рано. Человек творческой профессии не может вставать ни свет ни заря.
Он босиком прошлепал в ванную. С трудом разлепив веки, пустил холодную воду и подставил лицо под сильную струю.
Вот теперь он почувствовал, что окончательно проснулся. Лицо горело от холодной воды, и почему-то щипало лоб. Он инстинктивно дотронулся рукой — больно!
Он откинул со лба волосы и посмотрел на себя в зеркало. В нем отразилась хмурая, небритая физиономия с рассеченным лбом. Он охнул. Это была не просто царапина, а маленькая рана.
— Господи, где же это я так умудрился? Вроде вчера и не падал. И не пил. — Он потрогал царапину и, опять поморщившись, вышел из ванной.
— Маша! — крикнул он жене. — Посмотри, что это у меня? Вчера же ведь ничего не было, а?
Жена хлопотала на кухне у плиты.
— Доброе утро, миленький! — улыбнулась она ему. — Что случилось с моей крошкой? Кто тебя обидел?
Она внимательно и озабоченно осмотрела подставленный им лоб.
— Царапина совсем свежая. Болит? Бедненький. — Она нежно поцеловала его. — Вчера, мне кажется, ее действительно не было. Может, ты оцарапался об угол кровати?
Она ощупала ему голову:
— А ты ночью не вставал? Может, пошел в туалет и споткнулся со сна, ударился обо что-то?.
Он пожал плечами:
— Ну, знаешь, у меня, конечно, есть недостатки. Но я все-таки не лунатик.
Маша достала аптечку.
— Сейчас я тебе смажу ранку йодом и на всякий случай залеплю пластырем, — приговаривала она, открывая пузырек с йодом.
Когда она приложила ватный тампон к ранке, он вздрогнул от боли.
— Какой ты у меня нежный, — рассмеялась она и, залепив лоб пластырем, опять поцеловала его. — Боли боишься, руками делать ничего не умеешь, собственной тени пугаешься. — И покачала головой: — Пропал бы ты без меня.
Почувствовав облегчение, он воодушевился и запустил руки ей под халат. Маша выскользнула из его объятий, иронически заметив:
— Так, раненый ожил. Значит, жить будет.
Он устремился вслед за ней, обиженно сопя:
— Куда же ты? Почему ты бросаешь своего несчастного, израненного мужа, который так нуждается в ласке, заботе и внимании?
— Все, все, милый, мне пора на работу, — сказала она, закрывшись в ванной. — Остальное вечером. Если, конечно, пожелаешь. Ты иди позавтракай, поддержи свои силы, израненный боец. Кстати, я приготовила твои любимые сырники с изюмом.