Поздний ужин
Шрифт:
Василий осознавал свою вину и делал все, чтобы Люся забыла эту историю. Он любил только жену и хотел с ней остаться.
— Но, бог мой, теперь Люся обращается со мной, как с убийцей-рецидивистом! — качал головой Василий. — Она просто не дает нам возможности забыть глупость, которую я сотворил.
Люся заводила речь о его измене всякий раз, когда чего-то хотела. Она превратилась в семейного тирана. Василий вообще лишился права голоса, даже в мелочах. Люся решала абсолютно все: какой фильм им смотреть по телевизору, что
Она решила, что через две недели они поедут на юг отдыхать.
— У меня на работе очень трудное положение, и я не могу взять отпуск! Может, поедешь с подружкой? — робко сказал он.
Но она высокомерно ответила, что он должен все бросить и исполнять ее желания.
И все это потому, что муж однажды изменил ей. Если он не делал того, что она велела, она ему напоминала, какой он негодяй:
— Ты у меня в неоплатном долгу. Если бы у тебя была тысяча жизней, ты все равно не искупил бы своего предательства.
Василий понимал, как глубоко он обидел Люсю, и пытался восстановить отношения. Но она тяжело переживала его измену и не могла забыть, какой удар он ей нанес.
Василий продолжал жаловаться мне. Он просто не знает, что еще может сделать, чтобы ей угодить. А она не говорит, как ему поступить. Он заставил ее страдать, и теперь Люся желает, чтобы муж тоже страдал… Но даже преступники рано или поздно выходят из тюрьмы, отсидев свой срок. А Василий, получается, приговорен к пожизненному заключению без права помилования.
Однажды мне позвонила Люся. Она говорила не из дома, а из телефона-автомата. Была очень взволнована, попросила о встрече.
Мы встретились на улице, и она рассказала, что с Василием происходит что-то ужасное. Она давно заметила, что ему каждую ночь снятся кошмары, он весь дрожит и просыпается от страха. Но это еще полбеды. Прошлой ночью он вскочил с постели, подошел к письменному столу, схватил большие ножницы и стал приближаться к Люсе.
Она закричала. Он остановился, выронил ножницы, и вдруг она поняла, что он делает это во сне. Она встала, потрясла его за плечи и разбудила. Он не мог понять, почему стоит посредине комнаты, и сказал, что ему снился обычный кошмарный сон.
Я сказал, что Василия надо срочно показать хорошему врачу, и объяснил, какому. Люся, видимо, не поняла, что надо поспешить, и тогда все это и случилось.
Следующей ночью Василию опять приснился его сон. Когда Люся проснулась, он уже склонился над ней с ножницами в руке… Ей показалось, что в следующую секунду он ее убьет. Она закричала. Василий замер, потом пришел в себя. Он опять ничего не мог понять.
Врачи посоветовали ему обследоваться. Люся была в шоке. Вечером она мне позвонила, рассказала новости. Я осторожно перевел разговор на их нынешние взаимоотношения. Как я понял, Люся продолжала считать, что имеет полное право попрекать мужа изменой: пусть тоже прочувствует боль.
— Он
Беда была в том, что измена мужа оказалась для нее не первым испытанием. Со мной она была откровенна:
— Один раз я уже отдала свое сердце человеку, который меня предал. Василий об этом знает. Как он мог закрутить роман с кем-то, зная, как мне было плохо, когда меня бросил первый муж? Я тогда чуть не умерла. Что же мне теперь делать? Как я могу теперь доверять? Еще никогда я не чувствовала себя такой униженной!
Люся должна была справиться не только с изменой Василия, но и с прежней болью, оставшейся после первого брака. Она утратила веру в себя. Она стала мучить Василия, потому что это был для нее единственный способ вернуть контроль над своими эмоциями.
Я попытался объяснить ей, что, если она заставит мужа пройти все круги ада, ей никогда не удастся примириться с Василием.
Люся рассказала, что они познакомились пять лет назад и вскоре поженились. Василий незадолго до этого переехал в Москву, сумел найти приличную работу, преуспевал. Хотя Василий вырос без отца и матери, он был очень хозяйственным и заботливым.
А что произошло с его родителями, поинтересовался я. Люся ответила, что он их не помнит. Они погибли в результате несчастного случая.
В ближайший свободный день я съездил в подмосковный город, где родился Василий. В городском загсе нашел запись о его рождении, узнал имена матери и отца. Потом мне удалось отыскать и записи о смерти его родителей.
Они умерли не в один день, как это бывает при несчастных случаях, а с промежутком в неделю: сначала в мир иной ушла мать, затем отец.
Что же произошло в этом тихом городке тридцать пять лет назад?
Улицы, на которой когда-то стоял дом его родителей, больше не существовало — сплошные новостройки. И в милиции, куда я зашел, мне тоже ничем не смогли помочь. Но след нашелся там, где я и предполагал, — в городской психиатрической больнице.
Василий серьезно болел в детстве, потом врачи пришли к выводу, что он выздоровел. Так оно, наверное, и было, но внезапно рухнули отношения с женой — и такой травмы его психика не выдержала.
Когда я вернулся, позвонила Люся и сказала, что Василия хотят положить в клинику. Врачи предупредили, что лечение будет долгим.
— Как вы думаете, ложиться или не ложиться? — спросила она. — Василию не хочется надолго выбывать из нормальной жизни. Может быть, нет необходимости в госпитализации?
Я постарался убедить ее последовать совету врачей.
Я пока не решился сказать Люсе, что стало причиной болезни ее мужа… Когда Василий был совсем маленьким, во внезапном порыве гнева он ударил свою мать ножницами. И убил ее. А отец покончил с собой, потому что не мог жить с мыслью о том, что его маленький сын — убийца.