Пожар между строк
Шрифт:
— Хм.
— Серьезно! Однажды это может спасти кого-то от самоубийства.
— Каким образом?
— Не знаю. Например, кто-то решит резко выброситься из окна, разбежится, решив, что оно открыто, но только врежется. При таких обстоятельствах это минимальный вред.
— И правда.
Мистер Макс прищуривается, глядя мне в глаза. И хотела бы я сказать, что на меня это ничуть не влияет. Конечно, меня привлекают и его идеально прищуренные глаза, и его белые зубы, и даже его широко расставленные
Мне становится совсем тошно, когда я думаю об этом.
— Я могу идти?
— О, да, конечно. Тебе еще нужно переехать с первого этажа.
Он подмигивает мне и встает с места.
Я тоже поднимаюсь и с, почему-то, разочарованно опущенными плечами плетусь к двери.
Хотя по всей логике я должна радоваться, ведь мое желание работать в отделе художественной литературы сбылось.
Я уже кладу руку на дверную ручку, когда до меня доходит. Мистер Макс так и не сказал мне то, ради чего попросил меня остаться.
Я поворачиваюсь к нему. Он уже изучает какие-то бумаги, поэтому, когда я зову его, он выглядит немного удивленным.
— Мистер…
Я даже не буду пытаться произнести это.
— Мистер Макс, вы ведь хотели что-то сказать мне?
— А, точно!
Он бьет себя ладонью по лбу.
— Я хотел сказать, чтобы ты ничего не планировала на вечер следующей пятницы.
— Почему?
— Потому что я хочу, чтобы ты присоединилась ко мне на ежегодном литературном форуме. Думаю, тебе будет полезно послушать некоторых лекторов.
Я не могу заставить свои брови не взлететь выше нормального уровня их обитания.
— Вы шутите?
— Конечно, нет.
— Но входной билет на него стоит как половина моей зарплаты! Как бы мне не хотелось, я вряд ли могу…
— Тебе не нужно об этом волноваться. Ты ведь пойдешь со мной.
— Ладно.
Все, что меня сейчас беспокоит, скрывается за этими глазами. Глазами мистера Румпельштильцхена.
Это только в моей голове произносится правильно. А вот ртом?!..я даже не стану пробовать.
Мистер Макс еще раз подмигивает мне.
— Можешь идти.
Со смешанными чувствами…Элвис покинул здание.
–
— Какая разница. Ты всегда можешь сказать “нет”.
Лилли показывает проходящему официанту, что нам нужен счет.
— К тому же, тебе давно пора нарушить целибат.
— Нет у меня никакого целибата.
— Слушай, Хавьер отличный парень. Вернее, мужчина. Он породистый жеребец.
Сквозь смех я закатываю глаза и тянусь к счету, который официант положил перед нами.
— Не смейся! Вот увидишь, от одного взгляда ты захочешь на нем прокатиться.
— Боже, Лилли! По-моему, тебя уже заносит.
Лилли отмахивается от меня
— В общем, сегодня в восемь он будет ждать тебя в этом месте.
Она протягивает мне карточку с номером и адресом какого ресторана с названием “Шелковый путь”. Я поднимаю на нее вопросительный взгляд.
— Это суши бар.
— Ненавижу суши.
— Можешь не есть. Выпей саке, расслабься, а потом пригласи его на кофе или на фильм… Короче, на основное блюдо.
Я молча смотрю на Лилли. Она открывает глаза и говорит так, как будто я не поняла ее
— Я говорю о сексе!
— Я поняла.
Я встаю на ноги.
— Мне пора. Обеденный перерыв сейчас закончится.
Лилли откидывается на спинку кресла.
— Беги, моя рабочая лошадка. А я, пожалуй, выпью глинтвейн. Без него я отсюда не выйду.
— Развлекайся, алкоголичка.
Через семь минут я уже вхожу в лобби нашей редакции. Как только я подхожу к лифту, меня встречает тучный мужчина.
— Не работает.
— Что?
Я не сразу понимаю, что он говорит. Он недовольно сводит брови и начинает говорить громче.
— Говорю, лифт не работает. Пешком поднимайтесь.
Я не знаю, что ему ответить. Ненавижу, когда мне хамят, но отвечать не умею.
Я разворачиваюсь и иду к лестнице.
Хорошо, что мы работаем не в тысяча этажном здании.
Преодолев два лестничных пролета, я слышу рингтон смс уведомление и останавливаюсь, чтобы прочитать его. В этот же момент дверь напротив резко открывается. и кто-то впечатывается прямо в меня. Как-то машинально я вытягиваю руки, чтобы защититься и попадаю этому “кому-то” в глаз.
— Ой!
— Ауч!
Я с сожалением протягиваю руки к пострадавшему от моей невнимательности и только тогда замечаю, что это Мистер Макс.
— Ой, простите.
Он трет один покрасневший глаз, а другим смотрит на меня.
— Это было сильно.
— Мне очень жаль.
— Но, с другой стороны, приятно видеть такое рвение к работе. Вы ведь поэтому неслись по лестнице со скоростью колибри?
Никто так не говорит.
С наигранным сожалением я киваю.
Вообще-то, он виноват не меньше моего. А извиняюсь только я.
Не могу сдержать недовольного вздоха.
Мистер Макс убирает руку от своего глаза и, быстро моргая после ярого потирания, говорит:
— Вы тоже меня извините. Я не смотрел, куда шел.
— Точно.
Не знаю, зачем я говорю это вслух своему боссу.
Возможно, я умственно отсталая. Тогда он не сможет уволить меня за фамильярность. Инвалидов и пассажиров с детьми нельзя увольнять. Или это про автобусы.
Усмехнувшись, мистер Макс говорит:
— У меня есть ощущение, что вы думаете о чем-то, связанным со мной.