Пожарский 1
Шрифт:
– Так и я говорю. Не положено нам, – согласился дядька.
– Плевать я хотел, кем куда положено. Мне надо, чтобы в случае заварухи я ближних мог прикрыть. А ближних, кроме вас, пока и нет.
К Фёдору, понятное дело, я особенно привязаться не успел, но в круг приближённых лиц зачислил. К тому ж детишки у него...
Но управляющему явно было неловко:
– Ваша светлость, может, мы хотя бы на первом этаже, с прочей челядью? Неловко ведь. Да и Ирина моя иной раз может с дежурства поздно возвращаться, побеспокоит. А ежели к ней просительницы потянутся?
–
– Д-да... Это ж сколько беспокойства будет...
Да уж, хороший целитель, даже не маг, обречён на вечное внимание в любое время суток.
– Вот и ответ вам: флигель переделаешь жене под приёмную. Если какие ученицы или подружки будут к ней ходить – там же во флигеле организуй ей маленькую гостиную. Жить с семьёй будешь, где я определил. И чтобы разговоров про неудобства я более не слышал. Комнаты себе обставишь по своему вкусу.
– Слушаю, ваша светлость.
– До конца сентября наше крыло закончишь?
– Даже раньше, ваша светлость!
– Уговор помню. Юриста нашёл?
– Нашёл, с необходимой квалификацией и с весьма хорошими рекомендациями.
Точно, нужно же чтоб из дворян или бояр был, главный предмет спора – меч магический.
– Сегодня явится?
– Прибудет к восьми вечера.
После ужина, значит. Накрылась моя мечта о скором сне...
– Ну, если задремлю – буди.
ВОПРОСЫ ПРАВА
За неимением готового кабинета, разговаривать с законником я снова пошёл в беседку.
Юрист оказался сухощавым мужчиной роста чуть выше среднего, лет около сорока, из дворян Талаевых. Представил рекомендации и список выигранных процессов. Весьма недурственно. И взгляд спокойный, глазки не бегают, как иной раз у этой братии бывает.
Я отложил бумаги в сторону:
– Хорошо, господин Талаев, считай...те, я вас нанял, – мы пожали руки.
– Теперь, ваша светлость, на правах вашего поверенного, осмелюсь предположить, что речь пойдёт о споре между вашим родом и боярами Салтыковыми о некоем известном вам артефакте?
Я слегка поморщился:
– Ходят слухи?
– Ещё какие! Есть даже версия, что конфликт был готов перерасти в фазу клановой войны, но государь направил Салтыковым записку с напоминанием о недопустимости подобных действий в стенах столицы.
Даже так?
– Спасибо государю, конечно, – скептически прокомментировал я. А что ещё сказать?
Не знаю, какой реакции ожидал от меня Талаев, но, кажется, не такой. Он деликатно сложил руки лодочкой:
– Ваша светлость, я хочу вас предупредить, что исходя из моей собственной практики и изученных мной архивных материалов, доказать ваше право на владение мечом практически невозможно. Более того, несмотря на то, что меч являлся родовой реликвией, ваш дед добровольно подписал бумаги о передаче его в числе прочего имущества роду Салтыковых. Теперь, формально, этот предмет принадлежит им. Лучшее, что мы можем сделать – разработать программу мирового соглашения. С учётом того, что государь уже обратил внимание на конфликт, у нас есть неплохие шансы выйти с малыми отступными. Но меч придётся вернуть.
Я откинулся на спинку
– Господин Талаев, меч я не отдам. Не отдам никому и никогда. Есть замечательный способ избавиться от всех претензий Салтыковых разом – вырезать всех их мужчин, а баб кого замуж раздать, кого в теремах запереть.
– Вы шутите?
– Какие уж тут шутки? Я, знаете ли, в семейном архиве записи первого Пожарского нашёл, почитываю на досуге. Так вот, в одной из тетрадей он пишет, что князь Рюрик говаривал: «Если у человека есть выбор: сидеть под замком в своей опочивальне или на колу, мало кто склоняется ко второму варианту». Вы согласны?
Талаев слегка поёжился.
– М-да, своеобразный юмор был у князя Рюрика...
– Это точно. Но я не закончил. Есть и ещё один способ разрешения сложившейся конфликтной ситуации. Если он, конечно, не отменён позднейшими правителями. В тетрадях я нашёл записи о некоем указе, составленном и подписанном лично князем Рюриком. Вы могли бы узнать: действует ли по настоящую пору «Указ о разумных артефактах» от восемьсот семьдесят второго года? И как он звучит в нынешнем прочтении?
15. ПОВОДЫ
СТАРЫЕ ЗАКОНЫ
Талаев цепко на меня уставился:
– Простите, ваша светлость, вы ничего не путаете? Именно так – «о разумных артефактах»?
– Никогда не слышали?
– Не только об указе, но даже и разумные артефакты полагал мифологическим преувеличением. Частично разумных, может быть?
– Однако! – возмущённо возгласил Кузьма. – Вы меня ещё с дверным звонком сравните! «К вам пришли!»
Талаев выпрямился, отогнул манжет рукава и уставился на браслет с маленькой панелькой, который я изначально принял за часы.
– И что же говорит ваш датчик? – мне стало даже интересно.
– Хм... – он поводил рукой над экраном, нажал несколько заклёпок на ремешке. – Этот инструмент лишь показывает магические возмущения. Что касается остального, право... Боюсь, что здесь понадобится более сильный стационарный прибор.
Вот тут я удивился:
– Чтобы доказать разумность?
– Да. Чаще он используется в отношении людей. Возможно, вы слышали: «находясь в здравом уме...» Чтобы вписать в документы эту фразу одной беседы с душеприказчиком недостаточно. Мы проверяем людей, часто в спорах о дееспособности. Но никто не запрещал тестировать на аппарате и артефакты. Именно поэтому я спросил вас о... частичной разумности.
– То есть, все опыты показали?..
– В большинстве случаев в артефакты закладываются лишь алгоритмы, простые или сложные. В редких, очень редких случаях – малые осколки разума. Или обрывки эмоций. А этого для признания разумности, недостаточно. И... Я прошу простить мою настойчивость, ваша светлость, но раз уж мы слышим голос, могу я просить представить мне для осмотра меч? Это совершенно необходимо, прежде чем предпринимать дальнейшие шаги.
– Это можно, – я отколол от лацкана пиджака фибулу и положил её на стол перед юристом.