Пожиратель Империй. Часть 1
Шрифт:
Поливать его дальнобойными способностями после травмы крыла также стало практически невозможно. Да и эффективность атак, не направленных в уязвимые места вроде глаз, пасти или уже раскуроченной шеи, была бы минимальной.
Похоже, иных вариантов у меня банально не оставалось.
Оглушительно взревев, подбадривая сам себя, я устремился в этот жесточайший клинч.
Выйти из него предстояло лишь кому-то одному из нас.
Глава 2
Дрожала земля.
В
Правда, на поверхности это проявлялось не слишком заметно. А всё потому, что спрессованной энергией Палема земли не осталось. Она превратилась в мелкие осколки, с каждой секундой продолжавшие дробиться на всё более и более крошечные частички.
Имперская столица, в которой давным-давно не осталось жителей, была сровнена с землёй настолько тщательно, что никакие археологи никогда бы не заподозрили, что когда-то тут стоял город.
Гору, в которую я отправил Палема одной из первых атак, постигла та же участь. Как и окружавшие эту и соседние горы леса. Древесные щепки, из которых невероятная мощь выдавливала влагу, превращались в стружку, которую вполне можно было бы использовать для производства ДСП.
И это были последствия от столкновения всего лишь наших аур. Удары наших лап, столкновения бронированных тел, хлопки, создаваемые щёлкающими по пустоте челюстями, поднимали в окружающем нас мире самые настоящие шторма.
А прямые атаки энергией, которые я использовал практически в режиме нон-стоп, и которыми Палем тоже не брезговал, попадая в землю, создавали огромные кратеры с оплавленными стеклянными стенками. Правда, стекло почти сразу же лопалось и рассыпалось обратно песком, как и всё остальное.
Палем был не просто силён, как был бы обладатель классических Дара или даже Сущности силы. На своей земле он был одновременно солдатом, командиром и генералом, крепостной стеной и разрушающим стены тараном, полчищем варваров и выстроившейся идеально ровной «черепахой» когортой римских легионеров.
А ведь сейчас его землёй был весь мир. И я был один против всего этого мира.
Физическая мощь, защита, ловкость и гибкость, скорость реакции, энергия и тактический гений. Каждый возможный аспект, способный привести к победе, был усилен, улучшен, увеличен в сотни и тысячи раз.
Мне искренне казалось, что я дерусь с профессионалами бокса, джиу-джитсу, муай-тай, айкидо, ММА и самбо, каким-то дьявольским образом одновременно заточённых в теле двухкилометрового дракона. Если бы не поистине адская школа боя, которую мне пришлось пройти после попадания в Тейю, я бы проиграл, даже не начав бой.
Однако, хотя классические правила бокса были мной давным-давно
Причин тому было, пожалуй, три.
Первая: любой навык ограничивался рамками тела. Дар войны делал сухожилия Палема невероятно эластичными, а суставы гибкими, как у гимнаста. Но наросшие поверх них могучие мышцы и жёсткая шкура не позволяли ему двигаться так, чтобы демонстрировать полный боевой потенциал.
Вторая: Палем, хотя уже не раз появлялся, чтобы мешать нашим армиям завоёвывать сначала Тейю, а потом и его империю, ни разу не сражался так, как сейчас, в ближнем бою. И, очевидно, до того он тем более очень долго не вступал в подобного рода сражения, перекинув все обязанности по захвату новых земель на подчинённых.
А потому, хотя демонстрируемый уровень и был высок даже по моим меркам, его тело и разум как будто бы были в рассинхроне. Он то опаздывал к идеальному окну для атаки, то, наоборот, слишком спешил, каждый раз упуская возможность нанести наиболее чистый удар.
Эта разница исчислялась даже не мили-, а микросекундами, но на нашем уровне её оказывалось достаточно, чтобы я успевал либо подготовиться, либо увернуться, либо контратаковать.
Третья причина вытекала из второй. Как Палему были непривычны появившиеся словно из ниоткуда навыки, также он не мог в полной мере совладать с колоссальной мощью, неожиданно свалившейся ему на голову.
Я со своей силой осваивался и сживался десять лет, стараясь больше не делать резких рывков и не приступать к освоению новой способности до того, как полностью привыкну к предыдущим. И всё равно я бы не сказал, что на сто процентов привык к нынешней мощи.
Палем, за раз получивший силу, минимум на порядок превосходившую ту, которой обладал на пике в прошлом, просто не мог управляться с ней идеально.
Эти три «но» меня откровенно спасали, позволяя не просто выводить наш бой на уровень равного обмена ударами, но и уверенно вести у Палема по очкам.
Вот только спустя примерно минуту стало понятно, что этого недостаточно. И понял я это по самому нежелательному признаку из всех возможных.
— ТЕБЕ СУЖДЕНО ПРИНЯТЬ РЕАЛЬНЫЙ МИР, ТАРС!!!
Ублюдок снова мог говорить. А это значило, что дыра на шее Палема, самое серьёзное из повреждений, что я ему нанёс до сих пор, начала зарастать.
На первый взгляд я его неплохо так потрепал. Шея, голова, грудь и крылья огромного дракона были покрыты ранами и ожогами, формируя на чешуе цвета червонного золота сложный хаотичный узор.
Вот только это всё были очень поверхностные повреждения. Да, они были болезненными, некоторые мешали нормально двигаться, в кое-каких порезах даже виднелась белизна костей.