Пожиратель империй. Часть 3

Розин Юрий

И осталось бы совершенной загадкой, что это был за яд. Вот только совсем недавно я ощутил уже силу, с которой не мог никак провзаимодействовать.

Истоковый аспект.

Кто-то из восьмёрки Амалы обладал истоковым аспектом, причём не урезанным, как моё чревоугодие, а полноценным.

Казалось бы, невозможно. Как минимум обладатель истокового аспекта должен был быть невероятно силён. Но иных объяснений у меня не было. в мире не было энергий, которые я не мог бы почувствовать и поглотить, кроме тех, что находились на уровень выше используемой

мной мировой ауры.

Впрочем, с тем, у кого там вдруг обнаружился истоковый аспект, я буду разбираться уже потом. Сейчас мне нужно было решить проблему со шрамом на моём сердце, грозившим порушить мне всю эволюцию.

Благо, Катрион продолжал щедро вливать в меня Закон перерождения, так что я мог не волноваться об энергопотреблении и начать самый настоящий штурм.

И вот это уже было реально опасно. В моём сердце разразилась настоящая война между засевшим в шраме неведомым истоковым аспектом, и мировой аурой Закона перерождения.

Жгутики энергии бросались грудью на баррикады и гибли десятками и сотнями, испепеляемые до сих пор невидимой силой. Хуже всего было то, что окружающие ткани также страдали в процессе, а ведь это было моё сердце.

Второго на замену у меня не было и, если мне не удастся победить в этом противостоянии до того момента, как ткани сердца разъест настолько, что оно попросту разорвётся — быть беде.

Боль, усиливавшаяся в разы тем, что сигналы о ней в мозг посылали не только имевшие ограничения живые нервы, но и мировая аура, затопила сознание. Наверное, именно так себя ощущали люди, испытывая обширный инфаркт.

Это определённо было не то, что мне обещал Катрион. Впрочем, мне это было не важно. Я продолжал, стиснув зубы и сжав кулаки, управлять своей армией жгутиков, направляя их в атаку на крепость вражеского истокового аспекта.

И в конце концов ресурсы защитников крепости показали дно. Радиус действия невидимого напалма начал уменьшаться, повреждение сердца замедлилось, а затем жгутики и вовсе вонзились в шрам, начав его стремительно рассасывать.

Это была победа, но я был не слишком-то рад Лишь крупица предначальной силы, без какой-либо подпитки извне, целых восемь минут сопротивлялась объединённым усилиям моим и Катриона.

Понятно, что Байгу не мог помогать мне реально ВСЕЙ своей силой. Но всё равно первая демонстрация мощи истокового аспекта, которой я стал свидетелем, более чем наглядно продемонстрировала, насколько это жуткая сила.

Впрочем, об этом я тоже мог подумать потом. А пока что надо было закончить. Тем более что эволюция, задействовавшая Закон перерождения Катриона, была сама по себе, а спровоцированное десятью Сущностями нечто, отложенное из-за шрама на целых сто лет, было само по себе. И теперь мне нужно было проконтролировать сразу два прорыва.

Откладывать один из них я не видел смысла. Одновременный прорыв мог спровоцировать неизвестную синергию, которая стала бы ещё одним приятным бонусом. А ведь ещё было обещанное Катрионом перерождение само по себе, эффект

которого я уже тоже начал ощущать, когда «сердца» перестали пожирать Закон, как чёрные дыры.

Контролировать всё происходящее при таких условиях было, мягко говоря, сложно. Так что, хотя я не отказался ни от одного из процессов, я постарался максимально их замедлить, чтобы всё проходило плавно и неспешно.

И даже так мне пришлось погрузиться в экстремально глубокую медитацию, отключив все органы чувств, потеряв даже ощущение времени, сосредоточившись исключительно на бушующих внутри меня энергиях.

С какого-то момента моё тело уже не могло принимать больше энергии Закона перерождения и Катрион попросту отошёл от меня, и я окончательно оказался в полной изоляции внутри своего разума.

Так что, очнувшись, был немало удивлён, во-первых, тому, что парил в воздухе над начисто выжженным куском пола, ограниченным установленным свободными Руйгу, а во-вторых, тому, что в таком состоянии я провёл аж девять дней.

— Очнулся, наконец, — поприветствовал меня Катрион, всё также сидевший за своим столом. Эргала нигде видно не было.

— Да.

— Не могу не сказать. Даже без истокового аспекта ты был бы тем ещё монстром.

— Приму как комплимент.

— Как угодно. Так что, ты готов к встрече с Байгу?

Я хищно осклабился.

— Ещё как готов!

— Тогда это будет через месяц. В пустоте за пределами Единства. Я покажу тебе точную локацию позже.

— Буду ждать с нетерпением.

Тридцать два дня спустя, следуя по полученным от Катриона навигационным координатам, без которых найти что-либо в серой пустоте междумирья было практически невозможно, я добрался до сравнительно небольшого, около двух тысяч километров в поперечнике, «островка спокойствия».

Так назывались участки пустоты, где серая пелена мировой ауры, ядовитая для любой энергии и материи, была заметно менее плотной и губительной. На островке спокойствия смог бы выжить даже Майигу второго класса, так что для кого-то вроде меня это место было практически комфортным.

Меня уже ждали. Шесть фигур сидели за созданным из уплотнённой мировой ауры столом. Одно место, очевидно, моё, осталось свободным. Подлетев и, не спросив разрешения, заняв его, я оглядел шестёрку владык Содружества.

Разумеется, Байгу не явились лично. Это были всего лишь их аватары. Тем не менее, их мощь была достаточной, чтобы одно только естественное излучение мировой ауры могло испепелять одарённых низких ступеней и слабых Майигу.

К тому же, в отличие от омерзительной восьмёрки Амалы, среди которых были и трусы, и слабаки, и идиоты, в конце концов одержать победу в войне за власть над миром можно было разными способами, эти шестеро были истинными Владыками, на протяжение десятков тысяч лет правившими мирами и богами.