Пожиратели миров 6
Шрифт:
Нахожу её на той же улице, где люди пытались тушить огонь. Двое человек пытаются оттащить раненого товарища. Пуля пробивает одного на вылет и ранит другого. Уже двое раненных истекают кровью, не в силах выбраться оттуда самостоятельно.
Я трачу на отстрел противника десять минут, беря на прицел всех без разбора. Один раз под него попадает женщина с животом, однако я просто перевожу прицел дальше. Меня не остановило бы это от выстрела, но я чётко знаю границы, которым неукоснительно следую, понимая, где заканчивается война и начинается обычный террор.
—
— Принял, — отвечаю я и делаю ещё один выстрел, забирая напоследок ещё одного человека.
К этому моменту пожар, который никто не тушит, уже перекинулся на другие дома. Теперь, когда он приобрёл пугающие масштабы, потушить его будет не так-то и просто. Горели почти все близлежащие дома и машины. Пламенем были охвачены сады на внутренних территориях и сама земля. Последствия нашего нападения были чудовищными, и они на них ответят.
Я подхватил винтовку и бросился к выходу с крыши. По лестнице мы спустились вниз, где я осторожно выглянул из подъезда наружу. Сирены машин смолкли и на улице было слишком тихо, будто все спрятались в страхе после произошедшего.
Мы бегом бросили вдоль домов через дворы, уходя как можно дальше от места стрельбы, пока не дошли до главных улиц, где затаились. Минуты через три напротив остановился небольшой фургон, в который мы запрыгнули. Там нас уже ждал Вакс и Зигфрид.
— Есть? — спросил он, когда я захлопнул дверь.
— Да. Я скажу, что идеально. Они наверняка начнут после этого действовать, — кивнул я.
Машина двинулась с места.
— Скольких? — спросил Зигфрид, подразумевая, сколько мне удалось подстрелить.
— Восемь.
— Девять, — хмыкнул он в ответ.
— У меня пять, — ответил один из солдат.
— Семь.
— Двенадцать, — скромно вклинился Вакс, заставив нас бросить на него удивлённый взгляд. Двенадцать за десять минут было очень хорошим результатом. — Некоторые стояли рядом.
— Жаль, корабль не на ходу. Можно было бы закрепить успех бомбой по месту, где остановились наёмники.
— Они сами к нам придут, — заверил я. — Вряд ли сегодня. Скорее всего, завтра ночью.
Это позор для дома, который можно будет смыть лишь нашей кровью. А учитывая, что теперь домом Лорье особо никто не управляет, они будут неконтролируемы и после такого сделают первое, что приходит на ум каждому — сразу же ударят в ответ со всех сил, рассчитывая взять силой и количеством. А значит там будут те, кто уже потерял своих родных и близких, а также рьяные защитники рода.
Это была идеальная возможность убрать всех, кто поддерживает в доме Лорье войну, и на ком она до сих пор держится. Останутся лишь люди, коим эта война не сдалась, и кто хочет, чтобы это поскорее прекратилось. Некому будет поддержать войну, и она закончится.
Мы лишим их стержня, на котором держится их воинственность.
Однако, чтобы собрать всех людей и подготовить их к ответному удару, требовались как минимум сутки. Собрать пару сотен человек и подготовить
И после того, как их план провалится, что я мог гарантировать, мы сможем предложить им мир. Дело было даже не в том, чтобы заставить их сдаться и потребовать контрибуцию — у нас не хватит ни сил, ни денег, чтобы поставить их в такое безвыходное положение. Главным было закончить войну, а там они вряд ли предпримут вторую попытку. Это уже будет победой в глазах всех остальных.
Может потом они повторят попытку, чтобы отыграться, однако к тому моменту и мы уже будем куда более готовыми. А сейчас, после стольких потерь, шока, что с ними это сотворила лишь небольшая семья, им больше всего должно было хотеться поскорее закончить это. В конце концов, не весь дом, а лишь правящая семья Лорье начали это. Другим война была не нужна.
— Сейчас меня надо завести в гимназию, — попросил я, чем вызвал удивлённый взгляд всех, кроме Зигфрида. — У меня скоро выпускной. Мне надо закончить это заведение.
— Но если они… — начал было кто-то.
— Сегодня за ночь они не успеют ударить после такого. Завтра, но не сегодня. Поэтому пока беспокоиться не о чем. Лучше подготавливайтесь к обороне.
— Как скажешь, Грант, — просто пожал плечами Зигфрид. Он в этом деле смыслил куда больше остальных.
Пока мы ехали по улицам, за окном можно было наблюдать зарево пожара. Несколько раз мы слышали сирены, скорее всего, пожарных, которые спешили на помощь дому, что не справился сам. Его было видно даже с территории гимназии, хотя Лорье находились по ту сторону от небоскрёбов, что заслоняли собой их стеной. Но не небо, которое окрасилось в красный и отлично виделось с любой точки города.
— Грант, за тобой прилетят, — предупредил Зигфрид. — Корабль будет ждать тебя на посадочной площадке в восемь.
— Принял, в восемь, — кивнул я.
Так как микроавтобус был полон солдат и оружия, заехать на территорию гимназии мы не могли. Меня высадили у самых ворот, через которые можно было пройти и днём, и ночью. Я не стал медлить и чуть ли не бегом пересёк те несколько метров, оказавшись на его территории. Здесь меня попросту не имели права тронуть, если не хотели стать врагами государства.
А встретил меня…
— Это ты… — улыбка охранника растянулась кривой линией.
Да, тот самый охранник, с которым у меня в самом начале были проблемы. Я давно его не видел, так как если и появлялся в гимназии, то разве что на корабле или въезжал через другой вход. Но времена меняются.
— «Вы», а не «ты», — я приподнял руку, на котором виднелось кольцо. — Проверяй меня и пропускай.
Его лицо изменилось. Скривилось, будто он съел что-то очень кислое. В мужчине боролось два чувства, видных невооружённым взглядом: желание что-нибудь сказать и нежелание получить за эти слова по голове. Но как и с любым трусом, своя шкура была для него важнее. И буквально давясь словами, охранник процедил: