Пожиратели миров. 7 том
Шрифт:
А потом что-то произошло.
Вся техника работала, но экраны мониторов потухли в целях энергосбережения. Пока Грог сторожит вход, мы подходим к одному из пультов, и Зигфрид щёлкает по клавише, заставляя загореться экран.
— Всё работает, — подкладывает он несмотря на то, что я стою рядом. — Так… — Зигфрид отодвигает стул и щёлкает по клавишам. — Так… м-м-м… — щёлканье клавиш, — энергии как-то маловато, будто реактор не выдаёт полной мощности, но в остальном всё
— Что с журналом?
— Сейчас… прибытие, отбытие, запланированные технические вылеты, работы, график принятия смен. Всё стандартно, если не считать, что это было пятьдесят один год назад.
— Примерно в то же время, когда Тагер с оставшимися покинул линкор.
— Ну по журналу, я не могу сказать, что что-то произошло. Записи просто обрываются в какой-то момент.
— Просто обрываются?
— Просто обрываются. Будто экипаж взял и исчез, — кивает он. — Здесь мы ничего не найдём. Надо смотреть бортовые журналы.
— Ладно, двигаемся дальше. Скачай план корабля и сбрось нам. Грог.
— Да.
Мы покидаем диспетчерскую и направляемся к ближайшей двери. Она оказывается незапертой, что не похоже на карантин. Иначе бы здесь всё было бы заблокировано.
Мы попадаем в один из тысяч коридоров, что пронизывают линкор подобно капиллярам. Полностью обшитый металлом, на потолке виднеются лампы, которые дают из-за недостатка энергии тусклый свет. Ни крови, ни следов борьбы или чего-то ещё. Просто пусто и тихо. Лишь дыхание самого линкора исходит откуда-то издали.
Друг за другом мы движемся вперёд. Доходим до первого перекрёстка и сворачиваем налево. Идти приходится долго. По бокам встречаются двери в технические помещения, лестницы на другие уровни и более маленькие коридоры. Но на пути мы не встречаем ни баррикад, ни следов от пуль, что было бы характерно для захвата или попытки обороны этого корабля. Тел тоже нет.
— Дальше наверху каюты экипажа. Внизу основные трубопроводы охлаждения, — предупреждает Зигфрид. — Прямо будет станция вагонетки.
Да, такое тоже было на линкорах, чтобы можно было быстро добраться от одного конца корабля до другого. Их обычно было три — две сверху, и одна техническая снизу. Даже если одну вагонетку выведут из строя, остаётся ещё две. В нашем случае это очень полезно, так как наш ангар находится почти в самом носу линкора.
— Через несколько станций будут оружейные, — Грог явно намекает.
— Прямо по пути, — на моём визоре всплывает план корабля. — Можно заскочить. Лишние боеприпасы нам не помешают.
— Может перенести всё на корабль?
— На обратном пути только.
Двигаясь по вымершим коридорам, мы
Мы выходим к станции вагонетки. Это большая комната с выходящим из неё туннелем дальше. Я слышу, как по нему гуляет ветер, неся эхо своих завываний, что звучит достаточно жутко. Сюда же выходят и несколько дверей из других коридоров. На стенах висят плакаты, призывающие служить Империи верно, у стен стоят лавки.
И вновь никаких людей.
Зигфрид подходит к компьютеру.
— Ничего не заблокировано. Вагонетка сейчас находится у капитанского мостика. Как-то всё слишком…
— Странно, — подсказывает Грог.
— Да. Случись что, и всё встало бы на блокировку, а здесь просто нет людей.
— Их могло выбросить на планеты точно так же, как и нас. Прыжок через варп, раз, и они уже не здесь. Только пустой корабль.
— Может быть. Хотя по рассказу Тагера всё было иначе, — напоминает он. — Если только он всё нам сказал.
— А где находятся камеры? Какие-нибудь камеры, помещения для заключения врагов Империи или хранения всяких тварей?
— Чуть ли не в самом центре линкора. Будет по пути нашего следования.
Так как у меня сломана рация, мы говорим по внешней связи, и наши голоса эхом впервые за пятьдесят лет разносятся по этим коридорам. Только создаётся ощущение, будто нам кто-то вторит раз от раза.
Я невольно оборачиваюсь, взглядом ища кого-либо, но мне отвечает лишь полумрак мёртвого линкора.
— Что-то не так? — Грог тут как тут.
— Нет, всё так. Просто эхо, оно будто вторится, не замечаете?
Все затихли, даже Зигфрид замирает у компьютера. Чтобы дать эхо, Грог громко произносит:
— Нэвия — лучшая девушка.
Его слова эхом разносятся по округе, но никого повторения нет.
— Возможно, показалось, — пожимаю я плечами. — Значит Нэвия лучшая девочка?
— Девушка, — отвечает он. — Она уже взрослая, ей уже можно.
— А вы это обсуждали с ней? — уточняет Зигфрид.
— Нет. Просто знаю, — буркает он будто смутившись.
— Понятно… — протягиваю я. — А она тебя уже под венец тащит?
— Нет. Но говори, что не против.
— Её отец будет против.